* * *
На следующее утро председатель колхоза товарищ Фомичев самолично загрузил изможденных студентов в брезентовый свой УАЗик и, нещадно матерясь, повез в дальнее отделение – от греха.
– Оно хоть и никудышное, но картоха уродилась. Да и от наших алкашей подальше. А то ведь сопьетесь или братовья Плеве в отместку ребра переломают. Они у нас такие, – задорные, – бормотал Фомичев, в то время как обессилевшие студенты вповалку дремали на заднем сидении. – Ничо. Запрячу и никому не скажу, куда. Может, и пронесет.
УАЗик основательно тряхнуло на ухабе, и над председателем нависла всклокоченная голова Непомнящего. Под глазом набух матерый фингалище, нижняя губа отвисала, словно надорванная башмачная подошва.
– Ты кто? – спросила голова, густо срыгнув.
– Иван Пихто.
Вдали, за березовой рощицей, мелькнули крыши, и тут товарищ Фомичев вроде бы беспричинно впал в беспокойство. Бормотание его сделалось страстным:
– Господи, пронеси! Не говорю больше за погоду, которой у тебя хрен допросишься. Но хоть здесь-то, по мелочи, не откажи. Дай только высадить и – сразу назад…О, засада! – Фомичев в сердцах врезал по тормозам, отчего пассажиры дружно боднули спинки передних сидений. – Ну и сука ты, Господи!
От замшелого свинарника наперерез УАЗу, отсекая его от деревни Завалиха, сноровисто шагала женщина в керзовых сапогах, крупная и решительная, как танкетка.
– Ба, Клава! – неискренне обрадовался Фомичев.
– Здоров будь, Петюня, явился-таки, – женщина вскочила на подножку и всунула голову в салон, на всякий случай покрепче ухватившись за руль.
– А это еще кто?
– Студенты. В твою, значит, бригаду. Так что давай их тут, задействуй на полную.
– Эти? – Клава с сомнением пригляделась.
– Ты, Клава, не сомневайся, – захлопотал председатель. – Это такие ударники! В Центральном отделении так взялись, что – ух!
– Врет он всё, – не размыкая глаз, сподличал Непомнящий. – Немощные мы. А у меня так и вовсе инфлюэнция. Опоили они нас ханкой в этот их день Никиты, будь он неладен…
Словно в подтверждение, Вадичка густо, душисто рыгнул.
– Эва! В Центральном отделении уже на брагу перешли, – безошибочно определила бригадирша. – Ничо! Вы у меня на пашне вмиг оздоровеете.
Тяжелым, как гусеничный трактор, взглядом она проехалась по председателю.
– Сам-то надолго? Иль как в прошлый случАй?