Бессонная ночь медленно таяла в предрассветной мгле. Медленно наступало утро. Решение пришло мгновенно. Стараясь двигаться бесшумно, я оделась и наспех побросала в сумку свои немногие вещи, затем, коротко подумав, вырвала из записной книжки чистый лист и, черкнув на нём несколько слов, оставила его лежать на самом видном месте – аккуратно прибранной мною постели.
Зажав в руке туфли, я бесшумно спустилась по лестнице вниз. К моему великому облегчению, входная дверь отворилась беззвучно. Она милостиво выпустила меня на волю и мягко закрылась, отрезая путь назад. Натянув на босые ноги туфли, я на цыпочках добежала до металлических ворот. Калитка недовольно скрипнула. Я оказалась на освещённой фонарями широкой улице.
«Где-то здесь за поворотом находится стоянка такси, – припомнила я из вчерашней поездки с Хартмутом. – Ничего, доберусь», – успокоила я себя и вздохнула с облегчением.
Шагая по незнакомой пустынной улице, я не испытывала ни страха, ни сожаления. За спиной остались гарантированное финансовое благополучие, непримиримая фрау Бернхард, славный смешливый Патрик и добрый, но нерешительный Хартмут. Я искренне желала ему счастья, но без меня.
* * *
– Сбежала! – ахнул Борис, вернувшись вечером с работы.
– Угу, – хмыкнула я и повисла у него на шее.
– Та-ак. Что-то случилось? Он тебя обидел? – забеспокоился Боря. – Дай-ка погляжу на тебя, – он покрутил меня из стороны в сторону. – Вроде всё на месте, жива и здорова. Тогда чего сбежала?
– По Ядиной стряпне соскучилась, – отмахнулась я и отправилась на кухню, где она уже выгружала из духовки целый лист горячих, ароматных пирожков.
– Не приставай к девочке, Боренька, – Ядя чмокнула его в щёку. – Лучше мой руки и садитесь за стол. Мы уже заждались тебя. А Машенька, если захочет, и сама всё расскажет, правда, ребёнок?
– Всенепременно, – кивнула я, хватая с листа и надкусывая умопомрачительно пахнущую вкуснятину.
– Ярчайший пример женской солидарности, – развёл руками Борис. – Ладно, загадочная ты наша, у нас для тебя сюрприз имеется.
Дядюшка хитро прищурился.
– Какой? – встрепенулась я.
– Подружки твои объявились, Алла и Дарья.
Я опешила.
– Как объявились? Приехали, что ли?
– Да нет, к твоему сожалению. По телефону отрекомендовались. Велели передать, что соскучились, жаждут узнать, не вышла ли ты замуж, и горят желанием кое-что поведать.