Клаус вызвался показать мне парк. Взявшись за руки, мы не спеша брели по пёстрой шуршащей листве.
– Как твои родители называют тебя дома, Мария? – неожиданно спросил он.
– Когда как, – улыбнулась я. – Марией редко: только если сердятся.
– Бывает и такое?
– А как же! Минут этак пять. На дольше папы не хватает.
– А мама?
– Мама ждёт, пока папа остынет, и тогда я снова становлюсь Машенькой, Марусей или Манюней. Последнее, правда, больше по части брата и Конфетки.
– Кого-кого? – не понял Клаус.
– Конфетки, или Светика – жены брата. Это, кстати, тоже её домашнее имя. Вообще-то она Светлана. Да, чуть не забыла! Есть ещё подруги, а у них – великое множество вариантов моего имени, в зависимости от их настроения.
– Надо же! – рассмеялся Клаус. – Никогда в жизни не слышал ничего подобного!
– Да уж! У нас, россиян, с фантазией и выдумкой всё в полном порядке.
– Тогда я буду называть тебя Магусья, можно?
Звучало забавно.
– Договорились, – тряхнула я головой. – Только не Магусья, а Ма-ру-ся! – произнесла я медленно по слогам
– Ма-гусь-я, – послушно повторил Клаус.
– Ладно. Магусья так Магусья.
Я не смогла удержаться от смеха. Что поделать, если для немцев наш русский всё равно, что для россиян китайский?
– Магусья из Сибири! Надо же! – Клаус недоверчиво покачал головой и посмотрел на меня. – Кто знает, может и не зря я так долго не мог распрощаться со своей холостяцкой жизнью…
– Разве ты до сих пор не был женат? – искренне удивилась я и вспомнила, что Клаус в своих письмах действительно ни словом не обмолвился о наличии в прошлом семьи и детей.
– Тебя это удивляет?
– Пожалуй, – неуверенно кивнула я.
– А что в этом такого необычного?
– Наверное, сам факт… Наши мужчины в твоём возрасте либо уже давно женаты, либо по разным причинам счастливо разведены и пребывают в поиске: кто-то приключений на свою голову, а кто-то – новой избранницы.
– И что же тогда с такими, как я – холостяками по собственному желанию?
Вот так вопрос! Действительно, а что же?
– По общепринятому мнению, с ними… не всё в порядке. Изъян какой-то… – я посмотрела на него и покраснела.
– Что-о? – Клаус согнулся от смеха. – Давно я так не смеялся, как с тобой сегодня! Надо же, изъян! – тыльной стороной ладони он вытер выступившие от смеха слезы и добавил, стараясь казаться серьёзным: – Ну что ж, поискать, конечно, можно, но, надеюсь, пока с этим всё в полном порядке.