– Вставай, соня. Будешь меня завтраком кормить, – нежно потрепала она кота за ухо. Но тот продолжал мирно посапывать, не желая просыпаться. Настя прикоснулась щекой к тёплому мохнатому боку, улыбнулась и выскользнула наконец из-под одеяла. Сегодня была пятница, а пятницы она любила по-особому. Шеф приезжал не раньше полудня, а уходил не позже 5, поэтому весь офис словно впадал в спячку на целый день. Можно было спокойно поболтать в курилке и даже сбежать с работы пораньше. Главное – не забыть перевести офисный телефон на свой мобильный, чтобы потерявшиеся во времени клиенты (ну какая работа в пятницу вечером, честное слово!) или сам шеф смогли до неё дозвониться.
Вообще работа с Вадимом ей нравилась. Не нравилось скорее само слово "секретарь". Потому что, когда тебе уже немного за 30, а все твои бывшие одноклассники кто в руководителях отдела, кто в генеральных директорах, признание "я секретарь" звучит как-то бледно. Настя предпочитала слово "помощник руководителя", но шеф только смеялся и отказывался менять запись в трудовой. Коллектив этой маленькой компании был в прямом смысле слова семьёй. Не только потому что всем составом забирали из роддомов жён, отмечали дни рождения, знали поимённо и в лицо всех домочадцев каждого сотрудника и просто съели не один пуд соли вместе. Но и потому что и правда были семьёй. Вадим, генеральный директор, был сводным братом Марка из отдела контроля качества и двоюродным братом Лене из коммерческого. В бухгалтерии правили Марина и две её племянницы. Новичок Лёня из коммерческого был приведён Васей из транспортного – друг детства, нужно помочь, без работы парень остался. И так все 35 человек, значившихся в штате. Кто-то кому-то кем-то приходился, был должен или желал сделать доброе дело. Никакого тебе хедхантера или авито. Только свои. В этом была и особая прелесть, и особая сложность. Так, например, шеф не допускал любовных историй, никаких и никогда. Однажды едва не лишившись бизнеса из-за драматичного треугольника, где одним из углов был он сам, эти вещи он пресекал на корню. Если влюблённые признавались сами, он позволял одному из них остаться, а второму давал время найти другую работу. Если же ловил с поличным, выставлял за дверь обоих. Вернее, дружески поил коллекционным коньяком у себя в кабинете, гладил по плечу и подписывал их заявления по собственному желанию. Потому что это правило, и его нарушать нельзя никому, даже близким.