Я осмотрелся по сторонам, в поисках доктора. Чёрный незнакомец восседал на ступеньках старого склепа. Он смотрел в одну точку, словно медитировал.
Из глаз Этьена покатились слёзы, он обернулся ко мне и, протягивая мушкет, произнёс:
– Вот вы всё и узнали, сударь. Мне не в силах кто-либо помочь. Горе, мне, горе.
Я молчал, безумие, происходящее вокруг, казалось затянувшимся кошмарным сном. Вот я, сейчас открою глаза и увижу: огонь в камине и храпящего старика с опустевшим «заветным» кувшинчиком. Но нет. Несчастный старик, протянув вперёд руку, направился к жене. Он плакал и шептал:
– Эмили, хватит, пошли домой.
Земля под Этьеном зашевелилась. Костлявая рука схватила старика за щиколотку, дёрнула, несчастный упал на землю. Один миг и тело облепила нежить, разрывая плоть на части. Последний крик жертвы вывел меня из состояния ступора. Вооружившись мушкетом, словно дубиной, я направился к постановщику этого дьявольского спектакля. Отбиваясь от кладбищенской мерзости, я наконец-то добрался до цели.
– Хант, остановите это всё, иначе клянусь, я вас убью, – прохрипел я, направив на некроманта мушкет.
– Успокойтесь, сударь. И мой вам совет, зайдите в круг, иначе они вас порвут, – безликим голосом произнёс чёрный незнакомец.
Только сейчас я обратил внимание, что Хант сидит в центре круга с пентаграммой. Нежить обступила меня полукругом, издавая звуки не предвещавшие ничего хорошего.
– Это сильное заклятие. Разрушить его я не могу. В порядке всё будет утром, – произнеся эти слова, Хант повернулся ко мне спиной, давая этим понять, что разговор окончен.
– Вы виновны в происходящем! Ах, вы не можете! А я могу! – прокричал я и нажал на курок.
Грохот выстрела оглушил меня. Тело некроманта упало на гранитные плитки возле склепа. Нежить кругом завыла в унисон. Не теряя времени, я прыгнул в заветный круг. Безумная ночь. Кошмарный сон. Что я натворил? Усевшись на корточки, возле трупа Ханта я заткнул уши руками, чтобы не слышать вопли нежити и крики Эмили, ждал утра. Когда кошмар рассеется?
С первыми лучами солнца вся мертвечина исчезла. О ночном адском представлении напоминало только возлежавшие на могильной плите бесчувственное и нагое тело Эмили, да два трупа, растерзанный старик и убитый мной некромант. Что я натворил? Фактически я стал убийцей. Полиция не поверит мне. В лучшем случае меня примут за сумасшедшего, в худшем, меня ждёт гильотина. Выбора не было. Перспектива провести остаток жизни за стенами психиатрической больнице меня тоже не устраивала. Единственное решение, чтобы о случившемся не узнала ни одна живая душа.