Мы помолчали. Заказали еду.
– Но… вот что я тебе скажу. Обязательно наступит день, может быть, лет эдак через пять, когда ты однажды проснешься и поймешь, что у тебя нет денег, что ты устал считать мелочь и хочешь, для разнообразия, жить хорошо, но не можешь себе этого позволить. Если же у тебя будет степень по юриспруденции, ты не только сможешь жить так, как тебе захочется, но и позволишь себе потратить свободное время на занятие фотографией, той, что тебя интересует. Ты также сможешь купить лучшие камеры, возможно, даже устроить собственную фотолабораторию…
– Забудь.
– Ладно, ладно. Я больше ничего не буду говорить. Но помни: деньги – это свобода, Бен. Чем больше их у тебя, тем шире твои возможности. И если ты решишь вернуться в школу – получить степень по юриспруденции или магистра делового администрирования, – я заплачу, а также буду снабжать тебя деньгами на текущие расходы. Тебе не придется заботиться о своем обеспечении целых три года.
– Ты действительно можешь себе это позволить?
– Легко. И ты это знаешь.
Я и в самом деле знал, но мне даже не хотелось думать о его фаустовских соблазнах… по меньшей мере месяц. Начинался август. Я только что получил отказы на мои резюме в четырех разных газетах (даже редактор «Пресс-геральд» в Портленде отказал мне, заявив, что у меня недостаточно фотографического опыта), а новому менеджеру магазина не нравилось мое лицо патриция, и он убрал меня из секции, торгующей «Никонами», в глубину зала, туда, где продавались пленки. Как-то в воскресенье днем в магазин зашел высокий, угловатый мужчина лет шестидесяти и попросил полдюжины пленок Tri-Х. Когда я пробил чек за покупку, он протянул мне кредитную карточку, на которой я прочитал имя: РИЧАРД АВЕДОН.
– Тот самый Ричард Аведон? – трепетно спросил я.
– Возможно, – ответил он с некоторым раздражением.
– Бог мой… Ричард Аведон. – Я обрабатывал его кредитную карточку. – Знаете, я, наверное, ваш самый большой поклонник. Эта серия «Техасские бродяги». Что-то потрясающее. Я вообще пытался воспользоваться этой контрастной технологией – этими черно-белыми тенями, которые вы так великолепно выполняете, – в серии «Таймс-сквер», которой сейчас занимаюсь. Бродяги, сутенеры, шлюхи, всякие отбросы общества. И вообще, я не собираюсь помещать их в городской контекст, как у Арбюс, но использовать вашу манеру выделения объекта на фоне пейзажа. Но я вот о чем хотел вас спросить…