– Хвост! Хвост ей надо оторвать! Э-э-х-х, если б я сумел…
Внезапно ослабевший ветер и выглянувшее из-за тучи солнце как бы навеяли на всех миролюбивое настроение.
Сорока, взлетев со своего наблюдательного поста, пролетев небольшое расстояние, расположилась на изогнутой ветке и с задумчивым видом продолжила:
– Глупые вы, глупее даже представить затруднительно. Мне-то до вас какое дело! Висите вы тут, да пожалуйста, висите хоть вечность! Если бы вы мне мешали, то я бы давно вас всех клювом посрывала.
– А чего же тогда каждый день нас пересчитываешь и желаешь, как ты говоришь, чтоб утихомирились? – прошелестел боковой справа.
– Так я каждый год по осени и весне за берёзой, то есть за вами, наблюдаю, безошибочно наперёд кое-что предугадываю.
– И что же ты, глядя на нас, угадываешь, если не секрет? – прошелестел самый нижний.
Сорока, перелетев на соседнюю ветку, некоторое время почистив клювом пёрышки на левом боку, продолжила:
– В данный момент угадывать уже нечего, просто прилетаю и смотрю по привычке. Ну а если вам интересно, то могу перечислить то, что сумела за прожитое мною время приметить и услышать.
– Перечисли, – громко прошелестел нижний, – перечисли, мне интересно.
– И нам, и нам, – дружно зашелестели остальные.
Сорока, опять перепрыгнув с ветки на ветку, застрекотала:
– Если листья на берёзе по осени начинают желтеть сверху, то это к холодной ранней зиме – делаю я вывод. Если верхние листья не особо спешили желтеть, а первыми были те, что снизу и посередине, значит, зима предстоит не особо холодная… Только вот почему вы до сих пор висите, я в полном недоумении.
– Нет, ну вы на неё посмотрите! – опять возмутился боковой справа. – Если бы мы уже не висели, тебе веселее, что ли, было бы?
– Да успокойся, замолчи! – дружно заголосили остальные. – Не обращайте внимания на него, продолжайте, пожалуйста. Очень даже интересно.
– В особенности когда сам о себе абсолютно ничего не знаешь и начинаешь узнавать от встречных-поперечных, – опять прошелестел самый нижний лист.
– Да-да! Мы с тобой согласны! – наперебой поддержали его три боковых слева.
Сорока, некоторое время покачавшись справа налево, вновь застрекотала:
– По весне, как только берёза раскрывает листочки, через неделю, не боясь очередных похолоданий, можно сажать картошку.