– Ой, кондуктор идёт! – тётка подхватила корзинку, лицо её приняло самое безразличное выражение, и она почти бегом поспешила убраться.
Кондуктор вошёл в вагон, окинул его строгим взглядом, слегка откашлялся и провозгласил:
– Граждане, оплачиваем проезд!
Граждане несколько оживились и принялись вытаскивать из карманов монеты разного достоинства. Кондуктор складывал полученную плату в потрёпанную поясную сумку и выдавал каждому пассажиру твёрдый картонный билетик.
Серёгин сосед оплатил проезд и облегчённо улыбнулся.
– До конечной, – твёрдо сказал он.
Кондуктор грозно уставился на Серёгу, а тот бездумно пялился на его безупречный греческий профиль и торопливо шарил в карманах комбинезона.
– За проезд, пожалуйста, – терпеливо повторил кондуктор и нахмурился.
– Нету, – сокрушённо сказал Серёга, выворачивая карманы, – совсем нету!
– Высажу, – ни одна жилка не дрогнула на строгом лице кондуктора, – зайцев не возим.
Не говоря более ни слова, он взял Серёгу за шкирку, легко поднял с места и повёл к выходу.
– Что, прямо сейчас? – взвыл Серёга. – Ну хоть до станции какой довезите, так же нельзя! Что ж это делается, люди добрые!
Однако никто из пассажиров не отреагировал, лишь сосед-музыкант ободряюще улыбнулся и помахал ему вслед. Все остальные либо занимались своими делами, либо глядели на «зайца» с явным осуждением.
Выведя Серёгу в тамбур, кондуктор нажал на какую-то кнопку. Двери вагона со скрипом отворились, и стал отчётливо слышен стук колёс по рельсам.
– Ну хоть стоп-кран дёрните! – взмолился Серёга. – Нельзя же прямо так, на полном ходу!!!
– Вот ещё, ради каждого зайца состав останавливать, – буркнул кондуктор, – и так сойдёт. А ну пошёл вон!
И он дал Серёге хорошего пинка.
– Ааа!!! – завопил парень, вылетая из вагона прямо в объятия ледяного тумана. Серёга в ужасе зажмурился и сжался, ожидая, что вот-вот покатится по невидимой насыпи, в мелкие осколки ломая кости, но ничего подобного произошло. Он осторожно разлепил глаза.
Белый потолок. Белые стены. Серёга услышал осторожное шуршание и скосил глаза. Пожилая санитарка, стараясь не шуметь, усердно драила пол. Почувствовав его взгляд, тётка обернулась, и лицо её показалось Серёге смутно знакомым.
– Ой, очнулся! – кажется, голос он тоже раньше где-то слышал. – Вот и хорошо, вот и молодец!