,
наркота на кончике языка,
злобно шипит, растворяясь,
кто-то в угаре орёт:
«да начнётся веселье, раздолье!»
пол проваливается в холодную землю, кричащие дети,
снег прорывается через окна,
осыпая меня вопросами,
с потолка валятся гробы,
в таких же хоронили катю,
это ещё помню, что происходит?
разрубленные на части её ребра снова вырезают на моих руках числа и я знаю эти даты чтобы они не значили только сейчас всё потихоньку доходит я не тот за кого себя выдаю и хочу чтобы ты наконец оставила меня и всё было иначе отцепись чего же ты словно клейкая лента размазанная по остаткам стен снег переливается пурпурной кровью и набивается в рот пытаюсь дышать и это чересчур сложно почти невозможно пусть скажут мои родителям что мне жаль если моё сердце сейчас остановится передоз в шестнадцать лет это не лучший способ умереть и никогда не проснуться захлебнуться в своей рвоте надеюсь что я хотя бы напоследок улыбнулся ведь в своей голове лечу на марс к своему кумиру и похоже выхожу из эфира отбой конец связи как чувствую разряд тока на груди,
мне говорят просыпаться,
оружие в ножнах,
но я не готов сражаться,
тем не менее,
моя жизнь словно свалка,
пора бы прибраться.
посреди знакомого бара,
переделанного в таковой,
из старого цеха, когда-то давно,
одна из самых роковых дам,
шепчет мне на ухо:
«она давно изменяет тебе,
а ты сам так пялишься на меня,
чувствую, как нужна тебе,
отдайся страсти, отдайся мне»
через дикие танцы в слэме,
и пару пинт тёмного пива,
мы в туалете, секс-кабинке,
местного разлива,
когда-то давно у меня было достоинство и честь,
но сейчас с трудом вспоминается подобное,
особенно спустя пару десятков девиц,
[любви не бывает, мой милый
она потеряна в этой мгле]
яростно срываю с неё одежду,
закидываясь кислотой,
ожидая очередного прихода,
мимолётом вспоминая более хорошее время под светом тусклой лампочки и засранного пола,
почувствуй мою боль,
входящую в тебя так жёстко,
моё единственное желание,
выебать и бросить здесь,
[скажи всему прощай
не усложняй дела
не сгущай краски
ты потерян в себе]
глаза словно вывались из орбит,
от её горящих глаз штормит,
они на самом деле горят,
какого хера творится?
ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА СО МНОЙ?
ПОЧЕМУ Я НИЧЕГО НЕ ЧУВСТВУЮ?
ПОЧЕМУ ИМЕННО СЕЙЧАС?
Я ХОТЕЛ СТАТЬ ДРУГИМ!
«а что же с тебя взять,
павел прайс, правильно?
лишь твои ломанные чувства,