– Спит Маша?
– Ага…
Лиля с интересом разглядывает чемоданчик Наташи в углу. Она раскрывает его, копается в одежде, достает платье желтое, яркое, именно то, которое ей подарил Франсуа
– Твое платье?
– Мое.
– А померять можно?
– Можно.
Лиля крутится у зеркала, меряет желтое платье Наты.
– Дашь поносить?
– Нет, Лиля. Просто… Это, вообщем, подарок от одного человека.
– От кого?
– Да, был там на ферме немецкой, где я работала один француз пленный.
– Француз? Красивый?
– Ах, я сейчас тебе покажу. Он мне платье подарил.
Наташа залезает в чемодан, вытаскивает из-под подкладки чемодана фото Франсуа.
– Сейчас. В сортировочном советском лагере все отобрали-пришлось
вот спрятать (протягивает фото Лиле)
– Смотри!
– Красивый!
Наташа подходит Лиле, заглядывает через плечо, рассматривают фото. -Знаешь, у него такой нос был большой, смешной, и мне он всегда говорил, что у меня глаза, как звезды, что он увезет меня в свою Францию.
– Францию? Ох, Наташенька!
– Ага! Во Францию!
– А расскажи про Германию! Какая она?
– Знаешь, когда я первый раз увидела Германию, меня в ней поразило все. Мощенные дорожки. Булыжник к булыжнику. Везде цветы.
Фрау наряженные. И везде-флаги со свастикой. Потом завод химический. Работа с утра до ночи. Суп из брюквы. Наказание с помощью ремней. (вздыхает) А потом я все это возненавидела. Потому что остарбайтеры для них были как вещи. Рабы и все!
– Кто? Остарбайтеры? Это кто?
– Остарбайтеры-это работники с Востока, ост-это восток по-немецки.
– Я бы наверное так долго не смогла, как ты, быть в Германии.
Наташа вздыхает:
– А я свою судьбу не выбирала. А вообще знаешь, там тоже были люди. Везде есть люди. У меня в лагере была подружка. Она в своем дневнике написала, что чужих нет, все родные. Она умерла, от тифа. (всхлипывает) Лиля, Лилечка, я не могу поверить, что мамы и бабушки нет. А как Рита? Как она? Там, в Харовске?
– Не знаю, мы с ней ссорились последнее время. Я-сволочь, Наташенька, но я действительно из-за эгоизма Риты аборт сделала от старика.
Наташа охает, зажимает рот рукой.
– Лиля… Ты…
– А Рита считает меня предательницей, потому что я знала, что бабушка болела, и не пришла на помощь. Потому что меня тогда здесь и не было. Я в другом месте жила. У гражданского мужа.
– Как на нее все это непохоже! Я про Риту. А кто он твой муж?
– Он-директор рынка. Только я с ним больше не живу. Вот. После аборта мы расстались (пауза) Да я еще и Мишу твоего спасала, когда он к нам с Риткой в госпиталь попал под чужой фамилией.