Инферно – Всё не так как тебе кажется. Идя туда, я не думал оскорбить кого-то из числа сил мира сего, тогда я о них даже не знал, слышал что-то где-то, но наверняка не знал. Я туда пошел только ради одного человека…
– Рейчел?
Инферно слегка улыбнулся, кивая и тоскуя по былым временам:
– Да… она у меня отняла самое дорогое, что у меня когда-либо было в жизни, друзей. Настоящих друзей, что прошли со мной огонь и воду, и чтобы ни произошло и как плохо бы ни было, они пошли до самого конца, так и не предав меня, в отличие от остальных.
– У меня никогда не было друзей.
– Значит, ты ещё не до конца отмучилась на этой бренной земле.
– Почему я слышу в твоих словах отчаяние? Сильнее тебя я никого не встречала, но ты…
– А что я? Что я могу?
Инферно встал на ноги:
– Чтобы я не делал, всегда появляется кто-то или что-то, что убивает всех и всё вокруг меня, а я ничего не могу с этим поделать, кроме как придавить саму мразь, но не то, что она вытворила… я не могу ничего исправить.
– Ты про Фукусиму?
Инферно вздохнул:
– Я про всё и про тебя, в частности. Пока ты не ударила, я почти начал верить, что на этот раз всё получится, но нет. Вышло ещё хуже, чем было до меня.
– Ты полон отчаяния… неужели ты так и не понял, что без борьбы, нет победы. В борьбе всегда кто-то проигрывает и чаще всего слабые, как и их верховодки, но они лишь контур, который нужно преодолеть, чтобы добраться до истинных виновников.
– Контур? Они живые люди и многих из них я знал.
– К чему эти терзания? Ты этим только вредишь себе.
– Поверь, я знаю, но так уж меня воспитали… скорбеть по умершим. Тебе не понять, как и мне твое отношению к людям и жизни, но думаю именно это, заставляет нас оставаться людьми. У тебя принципы чести и достоинства самурая, а у меня треклятая совесть.
– Мои принципы делают меня только сильнее, а твоя совесть только лишь уязвляет тебя.
Инферно усмехнулся:
– Такова цена и чем она выше, тем больше шансов, что ты останешься человеком.
– Неужели это для тебя так важно? Неужели это важнее твоей жизни, которую ты ставишь под угрозу, испытывая терзания?
– Хотелось бы верить, но для меня это пока что просто красивые слова и даже не мечта… но именно таким, импульсивным, терзаемым и даже уязвимым, я чувствую себя живым.
– Именно поэтому ты тогда не убил Рейчел?
– Нет, тогда я жил лишь одним разумом, без сердца. И девушка, которая всё же его нашла в моей груди, убедила меня не делать этого, за что я ей буду благодарен всегда. Если бы я убил тогда Рейчел, я бы не испытал самого главного в жизни, ради чего стоит не только умереть, но ещё и даже жить.