Впрочем, для казака-сахаляра это не такая уж помеха. Во тьме Эргис видел немного лучше обычных людей, да и без этого чуткий нос бывшего охотника-промысловика уже уловил запах беглеца. Впрочем, сопровождавшим его людям о подобных талантах знать совершенно необязательно. Слуги великого светлого бога почему-то не признавали очевидных и простых вещей. Не особо разбираясь, они все, что отличалось от обычного и понятного, гребли под одну гребенку к темной стороне бытия. Так что принюхивался Эргис осторожно, чтобы не заметили жандармы.
Поняв, что беглец совсем рядом, сахаляр правой рукой за полуметровую рукоять потащил через плечо свою батыйю. Это оружие в сочетании с формой казака Якутского городового пешего полка выглядело как минимум непривычно, но даже упертый поборник традиций урядник Пахом Золин перестал ворчать, увидев, как сахаляр управляется этим непонятным «тесаком на палке». Правда, в таком виде на глаза высокому начальству Эргис все же предпочитал не попадаться.
Заметив движение проводника, жандармский поручик тут же напрягся.
– Эргис?
Казак тут же остановил его жестом левой руки. В последнее время местным представителям Жандармского корпуса жизнь медом совсем не казалась, так что от былой неги и расслабленности не осталось и следа. Это сделало их намного понятливей и покладистей. Поручик замолчал и сам схватился за оружие. Его подчиненные тоже выхватили револьверы, и сахаляр взмолился, чтобы они не наделали глупостей. Молился он по привычке и светлому богу, чей крестик носил на шее, и предводителю якутских богов.
Запах беглеца резко усилился. Казак, крутнувшись юлой, ударил круговым движением, но острое лезвие лишь вспороло воздух. Противник атаковал не его, а одного из жандармов. С тихим треском рвущихся ткани мундира и человеческой плоти клинок батаса вошел в грудь жандарма, мгновенно оборвав его жизнь. Старший брат батыйи, который имел более длинное древко, тут же скользнул назад и, не останавливаясь, загудел в воздухе, описав широкую дугу. Словно походя клинок перерубил горло еще одного жандарма. А еще через секунду хищник в человечьем обличье без следа растворился во тьме.
Эргис сразу понял, что сейчас произойдет, поэтому тут же упал на полусгнившую прошлогоднюю траву, вжимаясь в пространство между двумя могильными холмиками. Обезумевшие от шока и страха поручик и его единственный выживший подчиненный начали палить в темноту, даже не пытаясь целиться.