– Валентин Евграфович, – она произносила отчество медленно, чтобы избежать оговорки, – вы сорок лет пишете картины в этой студии, вы уже художник мирового уровня, не хочется чего-то большего?
Девушка оглядела пространство. Пристальные кошачьи глаза, были мелочью в сравнении с другими полотнами. Посиневший одноногий мужчина болтает с маленькой девчушкой на ослепительно солнечной улице, а над ним возвышается огромная черная тень с красными глазами. Краски блестят в тусклом свете ламп, наверное, недавняя работа. За этим холстом стоит другой, частично открывая изображение – видна женская макушка со спутанными волосами, перемежающимися с зеленой тиной. Северина инстинктивно поёжилась и достала блокнот. В такой обстановке сложновато собраться с мыслями. Когда попадаешь в мастерскую творца, чувствуешь, что там происходит какое-то волшебство, но тут… Совершенно иное дело.
– Сева, не пугайтесь, это же картины, – сказал мужчина, – и, отвечая на Ваш вопрос, считаю, что каждый человек должен уметь довольствоваться малым, но стремиться к большему.
Девушке показалось, что каждое слово этого загадочного мастера кисти пронизано едкой насмешкой. Над её черным платьем и лакированными туфлями, над профессией, над серьезным отношением к работе, над вопросами, которые она подготовила – надо всем, к чему она относится с трепетом и уважением.
– Считаете ли Вы себя свободным человеком? – спросила она, – И что в Вашем понимании «свобода»?
Художник закинул ногу на ногу настолько далеко, что тело приняло форму вопросительного знака, напоминая теперь неуверенного в себе начинающего музыканта. Он отвернулся в сторону. В огромных стеклах очков отражение очередной мрачной картины наложилось на глаза и выглядело это так естественно, будто всё это одно целое. Девушка сглотнула образовавшийся в горле комок. Валентин Евграфович повернулся к журналистке и однобоко усмехнулся:
– Хороший вопрос, Сева, интересный! – кажется, ему действительно нравилось поразмыслить над этим, – Я двадцать пять лет не давал интервью и думал, СМИ совсем деградировали, будут спрашивать сколько стоила самая дорогая картина, кто из знаменитостей покупал мои работы, а вы про свободу, ух!
Девушка, не отводя взгляда от художника, достала из сумки коротенький карандаш. Пока мужчина делился мыслями, она вычеркнула из подготовленного списка вопросов лишние. Всё-таки творческие люди – это больше не про деньги, а про смыслы.