– Он рассказал что-то интересное? Подозреваю, вы его уже как следует расспросили.
– Ничего нового, лишь подтвердил, что Николас с Ясминой были здесь около девяти часов вечера.
– И как они смотрелись со стороны? Может быть, ругались? Выглядели довольными? Отмечали Рождество?
– Да ничего особенного.
– Разве не странно, что они проводили сочельник здесь? У них же в Стокгольме семья. Их отец, Джорджио Моретти, футбольный тренер.
Эбба сообщает, что уже знает об этом.
– А еще жена отца и младший брат.
Она снова кивает, как будто тоже владеет этой информацией, хотя еще не успела разобраться в семейных отношениях Моретти.
– Я там был и сообщил им о смерти Ясмины, – говорит Саймон, делает еще глоток и смотрит в бокал.
Эбба может представить себе, что он чувствует. Сообщать о смерти человека его родственникам – самая поганая работа в мире: видеть бледные лица, ощущать охватывающую их панику, когда они осознают, что слова стоящего на пороге незнакомца правда, которую они пока не могут принять.
– Как все прошло? – спрашивает она.
– Так себе, ведь я принес сразу две плохие новости. Его дочь убита, а сын – подозреваемый в преступлении. Сами представьте. Вроде как пришел поздравить с Рождеством. – Саймон опять делает глоток из бокала. – Новость их просто раздавила, особенно мальчика.
– Сколько ему лет?
– Четырнадцать. Но, знаете, они как-то странно себя вели. Мать, точнее, мачеха хотела нанять хорошего адвоката, чтобы защищать Николаса, но отец был против. Он считал, что Николас обойдется общественным защитником, которого ему назначат.
– Вот как! Но ведь жаловаться не приходится, если это Ангела Кёлер?
Саймон фыркает:
– Может, и так. Но разве не странно, что папаша не захотел помочь собственному сыну?
– Ну он, наверное, был в шоке, как-никак, а его сын подозревается в убийстве его же дочери. Может, подумал, пусть тот сам выкручивается. А вы бы как поступили?
– Если он предоставил сына самому себе, то все равно что признал: да, он мог это сделать, он способен на убийство.
На Эббу накатывает озарение. Она на такой ответ не рассчитывала. Неужели это правда? Неужели Джорджио Моретти верит, что его собственный сын способен убить свою же сестру? Она должна поговорить с членами семьи Моретти, составить собственное представление о том, кто они такие и кто такой Николас, послушать, что они могут о нем рассказать.