* * *
Этих четверых рядовой Саня Гусев, дослуживающий уже седьмой месяц и больше привыкший откликаться на Гуся, остановил в казарменном коридоре.
– Слушай сюда, бойцы! – вполне доброжелательно улыбаясь, начал он. – Вводная: на дальняке кто-то из ваших, из духов, обед по полу расплескал. Бородуле… то есть, комвзвода старшему лейтенанту Бородину (знаете, да?) такое дизайнерское решение вряд ли понравится. Сейчас дружно рожаете швабры и тряпки – и мухой на дальняк. Когда от блевотины даже запаха не останется, ищете меня и докладываете. Времени у вас… – Гусь глянул на дешевенькие часы на запястье, – четырнадцать минут до развода. На развод не опаздывать. Вопросы есть?
Вопросы последовали незамедлительно. Саня, в общем-то, не исключал возможности, что так оно и будет – для превращения гражданских раздолбаев в отличников боевой и политической подготовки месяца карантина маловато, а эти четверо как раз только-только из карантина.
– Чё, шестых нашел? Черт какой-то нагадил, а нам какого хрена за ним убирать? – набычился один из четверки: лопоухий, худой паренек, по манере держаться и интонациям которого можно было с уверенностью определить его как «четкого пацана с окраины».
– Погоди, Двуха, не пыли пока, – включился второй «дух», рослый (головы на две выше самого Гуся) молодой человек лет двадцати – двадцати трех с идеально белозубой улыбкой. – Слышь, амиго, – обратился он к Гусю, – у нас по распорядку, между прочим, время послеобеденного отдыха. А соблюдать распорядок дня – одна из первейших обязанностей воина российской армии.
Саня Гусев, перестав улыбаться, покосился на стоящего между белозубым и «четким пацаном» рыхлого неуклюжего парня – что, мол, тот скажет. Но тот ничего не сказал. На его бледном и каком-то мятом, как пельмень, лице явственно читались неуверенность и испуг. И тогда Гусь перевел взгляд на четвертого «духа», который, как он знал, успел уже приобрести кличку: «Гуманоид».
Надо сказать, что мнение именно этого новобранца относительно возможности провести ближайшие четырнадцать минут ликвидируя последствия чьего-то паскудства, Саню интересовало особо.
– Ну, а ты? – спросил он у этого четвертого, постаравшись ничем не выдать своего интереса. – Как насчет поработать?
– Разреши осведомиться, – очень серьезно и как-то чересчур отчетливо выговорил этот самый Гуманоид, – привлечение нас к уборке туалета – это приказ командира взвода?