– Кому это, игрушечные что ли? Вроде Юлька с Алёной из кукольного возраста вышли. Тебе-то наливать или как?
– Или как, Гришенька, или как.
– Приболела? Так наливочка супротив любой хвори первое лечебное средство. Не пьянства ради, а здоровья для.
– Так-то оно так, но иные хвори недугом не назовёшь. Ты пей, устал ведь с дороги.
Лиза как-то странно себя вела: ничего не ела, глядела на мужа, словно девка на выданье, и краснела, – вкусно, Гриш? Я старалась.
– Так кому милипусечных носков-то наваяла? Девкам приданое готовишь?
– Я ещё вроде сама в силе. Сорок пять – баба ягодка опять.
– Ополоумела, родная? Ягодка, твою мать… переспелка. Хотя, с какой стороны глянуть.
– Так плохо выгляжу?
– Не так, чтобы очень. У меня на тебя аппетит есть, но тут понимаешь, такое дело…
– Какое такое?
– Не сейчас, не здесь. Я ещё рюмаху накачу. Девок гулять отправь. Юлька, егоза, жениха пока не нашла?
– Нам теперь, папочка, не до женихов. Будет чем заняться.
– Ишь ты! Чем же таким важным, что на женихов времени недостанет?
– У мамки спроси. Мы молчать поклялись.
– Лиз, это чё тут за заговор: этим вертихвосткам положено знать, а мне нет! Вот возьму ремень, всыплю всем трём по первое число, тогда точно замуж не пойдёте.
– Девочек бить негоже. У меня, Гринь, это… того… двенадцать недель.
– А у меня сорок шесть лет. Что с того?
– Сын у нас будет. Беременна я, мальчиком… вот. Ты рад?
– С ума сошла, какая к едреней фене беременность… сын, говоришь? Ну и дела!
– Вот и я говорю, дела. Всем заботы хватит. Пора с командировками завязывать. Мне одной теперь не управиться. А ты о чём хотел поговорить?
– Да я это… так… не срочно теперь. Дай твою новость сварить. Сын, значит… мальчик… наследничек. Как назовём?
– Мы же давно сговорились: Ваняткой будет, как твой батька.
– Ну да, ну да… Ванечка.
– Ты никак расстроился, Гриш? Я тоже поначалу огорчилась, в толк не могла взять… и вообще. Столько лет не предохранялись, а тут, поди ты… так оно может и лучше. Заскучали мы с тобой от прозы жизни, наелись досыта однообразия, разочаровались в любви, застряли между прошлым и будущим. Крушение иллюзий, кризис среднего возраста, депрессия, мать её, одиночество вдвоём. Всё как у всех. Не мы такие – жизнь такая. Мне ведь тоже, как и тебе, лихо. Я же вижу, как ты маешься.
– И ничего я не маюсь. Устал, вот и всё.