Похищение в киностудии - страница 34
– Разумеется, я знаю, что у нее есть второй дом, – раздраженно отвечает Мириам. – Но там ее нет.
– Думаете, она где-то прячется? Или ее похитили? Или она просто убежала?
– Откуда мне знать! – рявкает Мириам. – Я хотела сказать… Я просто так волнуюсь! – Она всхлипывает и сморкается в салфетку.
ЧТОБЫ СПРОСИТЬ МИРИАМ, ПОЧЕМУ ЛЕЙЛА ЗАПРЕТИЛА ЕЙ ПОЯВЛЯТЬСЯ НА СЪЕМОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ, ОТКРОЙ СТРАНИЦУ 52.
ЧТОБЫ СПРОСИТЬ МИРИАМ ОБ ОТНОШЕНИЯХ ЛЕЙЛЫ С АКТЕРАМИ И ЧЛЕНАМИ СЪЕМОЧНОЙ ГРУППЫ, ОТКРОЙ СТРАНИЦУ 368.
страница 90
НЕЛЬЗЯ ТАК РИСКОВАТЬ и допустить, чтобы мама запретила мне работать детективом… навсегда. Я не могу рассказать ей, чем мы занимаемся, пока не докажу свою правоту. Мамин взгляд прожигает меня насквозь.
– Так что же?
– Мы не занимались расследованием, – говорю я. – Мы бы так не поступили.
– Это правда? – спрашивает мама, глядя на Элизу и Фрэнка.
Элиза кивает, но, кажется, избегает встретиться взглядом с моей мамой.
– Все, что сказал Карлос, правда, – подтверждает Фрэнк, и я чувствую прилив облегчения. – В ДЕНЬ, КОГДА ВСЕ НАОБОРОТ!
Нет, Фрэнк! Нееееееееет!
Мама резко поворачивается ко мне:
– Я так и знала! Разве мы только что не говорили о доверии? И через две секунды после этого разговора ты решил улизнуть от своей няни?
– Эм…
– А потом ты солгал мне – опять – прямо в лицо?
Ну, когда она так говорит, все это, конечно, звучит очень плохо. Мама ведет нас обратно к Морин.
– Они сбежали, – говорит мама. – Так что – просто чтобы убедиться, что ты никогда больше их не потеряешь… – Мама лезет в сумку и достает три поводка.
Прежде чем мы успеваем удрать, мама надевает шлейку мне через голову и застегивает вокруг туловища, и Морин проделывает то же самое с Элизой.
Фрэнк пристегивается добровольно.
– Гав-гав-гав, я собачка! – сообщает он.
– Мама, это ужасно унизительно!
– Унизительно, но необходимо, – отвечает мама. – Очевидно, мне нужно держать тебя на коротком поводке… в буквальном смысле.
ДЕЛО ЗАКРЫТО
страница 92
АБСОЛЮТНО ТОЧНО: БУКВЫ на сгибе складываются в сообщение, в котором говорится, что бумаги находятся под половицей. Но какие бумаги? И почему она доверила Вольфгангу эту информацию? Думаю, мы узнаем это, только заглянув под половицу. Единственная проблема…
– Под какую именно половицу? – озвучиваю я свои терзания. – В студии миллион полов.