Почти каждый шаг папа сопровождал кряхтением и стонами. Иногда он приговаривал:
– О, господи-господи! – или:
– Ох, как тяжко!
Допив чай, папа принял таблетки и, волоча ноги по полу, ушёл в спальню. Пых полежал ещё немного и решил всё-таки посмотреть, что происходит.
Войдя в спальню, он сразу запрыгнул на кровать. Папа лежал на спине, закрыв глаза. Дыхание его было частое, лоб – мокрый. Каждую минуту он сильно кашлял.
На груди у папы, ближе к шее, сидели два больших пузыря с круглыми головками, ножками и ручками. Один был ярко-красного цвета, другой- зелёного. Каждый раз, когда папа кашлял и стонал, пузыри радостно подпрыгивали, стукались животами и хлопали в ладоши.
Пых пригнул голову и шагнул вперёд:
– Вы кто такие?
Пузыри повернулись к котёнку и дружно рассмеялись, показывая на него пухлыми пальцами.
– Я – Жар! Меня все боятся! – сказал красный.
– А я – Простуда! Я любого скручу в бараний рог! – сказал зелёный.
– А ты кто? – хором спросили оба.
Пых мгновенно принял боевую стойку: выгнул спину, задрал хвост, выпустил когти и поднял шерсть на спине дыбом.
– А я – кот! Просто кот! – прошипел он и сильно ударил лапой по красному. Пузырь рассыпался на множество маленьких пузырьков.
– Что ты делаешь? – закричал зелёный.
– Дерусь! – ответил Пых и двинул по нему другой лапой.
Мелкие красные и зелёные пузырьки летали в воздухе. До Пыха доносились ругательства и угрозы, но слушать их было некогда. У него было важное дело.
– Лучшее в мире лекарство от жара и простуды – котёночкин компресс!
Так говорила Пыху его мама. А может, и не она, может, этот рецепт передаётся от кота к коту при рождении. Но не время размышлять об этом, когда надо лечить.
Пых запрыгнул папе на грудь и улёгся, вытянувшись от горла до живота, а голову положил ему на подбородок.
– Пых, мне и так тяжело… – прохрипел папа чуть слышно.
«Терпи!» – подумал котёнок, но отвечать не стал. Когда занят делом – спорить некогда! Вскоре мурчание кота стало громче папиного дыхания. Прошла ещё минута, и они уснули.
***
Пых проснулся от запаха колбаски. Пахло так близко и так сильно, что у Пыха потекли слюнки. Он открыл глаза. Папа сидел на кровати и водил кусочком колбасы у него перед носом.
– Просыпайся, мой доктор! Кушать пора!
В спальню вошли мама и Вадик. Папа взял Пыха на руки, прижал к себе и сказал: