Пых прижался животиком к деревянной палке и пополз вперёд. Чужак поднял сразу несколько ног и, размахивая ими, что-то пытался сообщить Пыху.
«Пугает, наверно! Ну уж нет! Сейчас я до тебя доберусь!»
Карниз прогибался и громко скрипел. А как мешала паутина! Она как будто специально налипала на глаза и нос, чтобы помешать. Пых оторвал лапу от карниза и попытался её смахнуть.
– Скрип-п-п! – сказал карниз.
Передняя лапка соскользнула. Он старался сохранить равновесие, но задние лапы предательски съезжали. Пых замер.
– Скрип-скрап-скруп! – карниз раскачивался, напевая песенку.
– Крух! – выскочили из стенки шурупы крепления.
– Мяу! – успел сказать Пых, зажмурился и полетел вниз.
***
– О-хо-хо! Ой, мамочки, что же ты натворил!
Пых открыл глаза. Он увидел пол и перевёрнутую табуретку. Болела лапа и бок. Не видно было только того, кто говорил.
– Кто здесь? – спросил Пых.
– Хто-хто? Я здешь!
Пых почувствовал, как кто-то пробежал между ушами, по носу и опустился на пол перед его мордочкой. Это был тот самый многолапый и многоглазый.
– Здравштвуй, Пых! – он протянул одну из ножек вперёд и коснулся лапы котёнка. – Я – Шеня!
– Шеня?
Пых сел и обкрутился хвостиком.
– Не Шеня, а Шеня, понимаешь? Первая буква, как шон! – чёрный нетерпеливо стукнул ногой по полу, – ну что ты такой непонятливый! Шошишка, мяшко, колбашка!
– А-а-а, – догадался Пых, – так ты Сеня! Сеня, а ты кто? И что ты делаешь в моём доме?
Сеня оттолкнулся всеми ножками, подпрыгнул и, приземлившись, обежал вокруг Пыха.
– Я возмущён до глубины души! Я паук-шенокошец! И живу здешь очень давно! А вот некоторые хвоштатые появилишь тут пару дней назад и объявляют дом швоим!
Все восемь Сениных ножек притопывали, а восемь глазок негодовали. Пых приподнял лапу:
– Я сейчас как дам тебе! Будешь знать, как обзываться!
– Не-е-ет! – Сеня поднял вверх четыре ноги, – меня нельзя обижать! Я – шимвол домочадштва! Если шо мной что-то шлучитша – в дом придёт беда!
Пых усмехнулся:
– Это кто так сказал?
– Это мама Катя так говорит! Она даже штараетша мою паутинку не трогать, а ты вот взял и вшё ишпортил!
Сеня показал ногой туда, где ещё недавно висели карниз и шторы. Пых посмотрел, и ему стало не по себе. Карниз держался на одном шурупе. Шторы валялись на полу. Горшок с цветком, стоявший на подоконнике, упал и разбился, а земля рассыпалась по всей кухне.