– А ты отцу не скажешь?
– Да что ты такого увидел?
– Увидел я в бору деву в светлых одеждах, с прекрасной русой косой. Восседала она на боевом коне, впрямь подумалось, что сама Дива Дыевна спустилась из Сварги. Но потом увидел я, как спустилась цветы собрать…
Слушал своего воспитанника воевода, и мелькала улыбка под окладистой бородой его, зане сбылось желание его: всадницей той могла быть только дочь его, Зарислава. Милостивы Боги к великим Родам, даровав в Перунов день первую искру великой любви.
Глава 4. Нити Макоши
Воевода Веловей не стал сказывать князю о том, что Вадим и Зарислава виделись, да еще и в такой день. Он помнил о том дне, в который проходило сватовство самого Гостомысла, чтил и уважал строгие обычаи. Да и старшему княжичу еще предстояло много постичь и познать.
Жизнь вдали от отцова терема – это не одни выезды на охоту, пиры да забавы. Изборское городище стояло мощным заслоном против любого недруга, который бы пожелал вероломно ударить с севера. Только на первый взгляд казались послушными и дружелюбными все иноземцы, а на деле каждый желал ударить в спину.
Каждое утро Вадим, прежде чем перейти к своим многочисленным делам, вспоминал услышанные в далеком детстве слова отца: «Как заря полог тумана режет, стремясь подарить новый день, так княжеский род борется с врагами Руси, с теми, кто желает лишить эти земли единства и лада». Только вот чувствовал он, что враг не там, за туманной далью, а в отчем тереме – собственный меньшой брат.
Рарог желал идти против всех обычаев: требовал считать себя посвященным в мужи, носил настоящее оружие и постоянно твердил, что Изборск должен принадлежать ему. Не значили ничего для младшего княжича ни мудрые наставления воеводы, ни властные речи отца-повелителя, ни нежные мольбы и слёзы матери.