Я решил здесь остановиться переночевать и поспрашивать местных жителей о скатерти. Возле одного из домов у распахнутой калитки стояла маленькая толстая женщина в платке и лузгала семечки, сосредоточено глядя перед собой. Я остановился прямо перед ней и, выйдя из машины, спросил:
– Здравствуйте, уважаемая. Где тут у вас можно переночевать одинокому путнику?
– А я почем знаю. Гостиниц у нас нет, – ответила тетка, равнодушно продолжая ловко сплевывать шелуху себе под ноги.
– А у Вас нельзя остановиться на одну ночь, уважаемая?
– Нет, нельзя. У меня места нет, – безапелляционно обрезала та мою слабую попытку.
– Я Вам заплачу, – заинтересовал я ее и достал из кармана денежную купюру небольшого достоинства.
Тетка перестала плеваться, посмотрела на банкноту и сменив тон на пригласительный, сказала:
– У меня и кровати-то нет. Сама сплю на топчане. Разве что на полу тебя положить?
– Я не прихотливый, могу переночевать и на полу.
– Ну что ж, проходи, коли так, – согласилась хозяйка и, повернувшись, пошла по настеленным доскам к крыльцу дома через грязный двор.
Я поспешно бросился за ней, пока она не передумала. Но сразу за калиткой на меня бросилась громадная лохматая псина, громко лая, до этого молчавшая, чтобы не выдавать своего присутствия. Я в страхе остановился, выставив вперед руки. Кобелина почти добежал до меня и, рванув гремящую цепь, за которую был привязан, стал хрипеть, лязгая страшными клыками и пытаясь до меня дотянуться.
– Иди, не бойся. Он не дотянется до тебя, – крикнула мне хозяйка, не оборачиваясь, и скрылась за дверью.
Я побежал следом, слыша за спиной злобный хриплый лай и звон цепи. «Хотя бы не порвалась», – с замиранием сердца подумал я, но всё обошлось. Я заскочил в дом и плотно закрыл за собой входную дверь. Кобель некоторое время полаял, расстроенно бегая по двору и гремя цепью, помочился на крыльцо, задрав заднюю лапу, и заполз в собачью будку, к которой был привязан.
Хозяйка тем временем, скинув платок с головы на плечи, достала с кухонного стола эмалированную чашку, открыла кастрюльку, стоящую на печи, пальцами наложила из нее в чашку несколько вареных картофелин и поставила на стол, затем достала вторую такую же чашку, также наложила в нее пальцами картошки из кастрюльки и тоже поставила на стол. Затем налила из стеклянной банки молока в две кружки, бросила на стол две ложки и уселась сама, не раздеваясь.