- Вы в Миасс собрались ехать? – воскликнул «помошник шерифа» в
очках, остальные загалдели.
- Именно туда и едем, - кивнул я, не обращая внимания на
вскинувшегося Бороду, - У тебя есть что сказать по обстановке?
- Что там за обстановка никто не в курсе, но мы точно знаем, что
там пропали две команды сталкеров, - взволнованно сказал парень в
очках, - И одна из них, которая Лешего – матерые мужики были, на
джипах с пулеметами, и все как в воду канули!
- Короче, ничего конкретного сказать вы не можете, - резюмировал
я, - То, что там какая-то херня творится мы и без вас знали. Ха,
это надо же как мародеры себя героически обозвали – сталкеры!
Ладно, грузимся парни, отбой тревоги.
Пока мои бойцы медленно и печально по одному входили обратно в
кузов, а я на прощание сказал «шерифу» с помощниками:
- Вы здесь простоите до первой химеры, в нее из ружей стрелять
бесполезно – запасите что-ли бутылки с бензином, да топоры – может
быть хотя бы поцарапаете одну тварь.
- Не боись, отобьемся, - оптимистично отмахнулся «шериф», -
вы заезжайте если что, мужики, мы с вас ничего не возьмем,
хорошее, нужное дело делаете!
- Не возьмет он с нас ничего, ну спасибо, - пробормотал в
радиоканале Косяк, - Пойди сначала из штанов личинку вытряхни,
героический шериф с большой дороги!
- Борода, за три километра от города нас высадишь, там же машину
оставим, - сказал я, обрывая бормотание Гоши, - Не знаю, что там
творится, но входить в город будем осторожно и вприсядку.
- Понял, я один мотель на окраине знаю, там машину сныкаем, -
отозвался бандит.
К Миассу мы подошли к полудню. Солнца, правда, из-за сплошной
низкой облачности видно не было – лето в этом году выдалось
малосолнечным и сумрачным. В этих сумерках мы по обочинам осторожно
подходили к одно-двухэтажным частным домам на окраине небольшого
города. Город выглядел брошенным, темным и опасным… Не знаю, как
передать это ощущение угрозы, которое явно исходило от брошенных
домов. Город казался монстром, который подслеповато всматривался в
нас выбитыми окнами и с угрозой щерился гнилыми зубами покосившихся
заборов.
- Тля, а это что за херня? – взорвался эфир изумленным голосом
Гены, - Мужики, гляньте на эту икебану, мать ее!
Мы молча столпились вокруг фонарного столба, на котором висел
труп мужчины в камуфляже, подвешенный за ноги. Ободранная, без
скальпа ушей и носа голова лениво покачивалась на ветру, связанные
проволокой руки были без единого пальца.