Как же пройдено мало дорог.
И застыл поезд – шпалы закончились,
Уголь в топке – давно уж труха.
И тельняшка слиняла и сморщилась,
А в гитаре одна лишь струна.
Новый путь нам прокладывать надобно,
Там где ветер свистит поутру.
Не нужны ни лекарства, ни снадобья —
Нам надежда и дух по нутру.
Ну! С почином отставшие странники!
Дай нам Бог, на благие дела, —
Мы устоев святые охранники,
Правда с нами, и только она.
Мы сегодня решили намоленно,
Что нас ждет одинаковый путь.
Были мысли и что-то оспорено,
Но верна лишь прожитая суть.
Все мы грешники, каины, воины,
Но сумели в конце осознать:
Мы невольники жизни и воины —
Дай нам Бог, отмолить, отстрадать…
Ты плакала на склоне бытия…
И я спугнул ночного соловья,
Что пел нам акапелла целый вечер;
Пока в дому мерцали эти свечи,
Тебе он пел…. И славный птах старался,
Пока весь небосвод не расплескался,
Пока веснушки звезд не собрались
В свой хоровод. И над землей сошлись…
Когда же соловей закончил песнь —
Склевал с моих ладоней корм что есть,
Но не исчез, и не порхнул в полет —
Спикировал в оконный переплет.
И сбросил розу на твою кровать…
Ах, Божья тварь! К чему теперь рыдать?
Ползет по небу мякиш от луны
Давным-давно затерянной горбушки…
Не верят больше сказкам полстраны,
Не верят картам, знахарям, кукушкам.
Давно уж не гадают при свечах,
Не колядуют, будоража села, —
И только тень повисла в деревнях
Народного смятенья и раскола.
Завалинки пред избами пусты
И старики беседуют с бутылкой.
Все избы заросли травой, кусты
Укрыли на погосте все могилки.
А в головах похмелья пустота,
Все глуше кровь без веры в идеалы.
И недоступной стала высота,
И сходит солнце в мрачные подвалы.
Слепую веру в доброго царя,
Слепые горизонты коммунизма —
Сменила интернетная семья,
Накрыла сеть без лишнего трагизма.
И рыщут военкомы по стране,
И Родину спасают бранным словом,
Коням Апокалипсиса к беде
Уже сменили старые подковы.
Ползет по небу мякиш от луны
С оторванной потерянной горбушкой,
Проступит скорбный лик из темноты,
И оживут часовни и церквушки.
Все больше под крестами прихожан,
И в каждом доме светится икона,
И на распутье вещий смолк боян,
И только ветра стоны – перезвоны.
И не надо понтов, мы списали долги
Нерастраченной юности века,
Только как зеркалам и себе ты не лги,
Нет на свете того человека!
И не стоит молчать, когда рвутся слова,