Обнаженные и потные тела, слившиеся в безумном грязном танце похоти и разврата, хлестались, словно обезумевшие дворняги, друг об друга, при этом, издавая эти противные влажные шлепки и главным героем этого действа оказался мой драгоценный возлюбленный. Он с грудным рыком вбивался в девушку, пристроившись сзади и с остервенением сжав ее бедра в своих крепких руках. Целую минуту я молча стояла, прибывая в шоковом ступоре и смотрела на этот кошмар во плоти, для моей, совершенно неиспорченной, девичьей психики. Медленно и мучительно я умирала, моё сердце ужасно болело в тот момент, разрываясь на мелкие рваные кусочки. Ведь я бежала сюда со всех ног не просто, чтобы сообщить Лене о своих достижениях. Я пообещала себе, что расскажу ему о своей настоящей и чистой любви, наконец признаюсь в своих чувствах, которые так бережно хранила, со всем душевным трепетом, представляя как признаюсь ему, а он обнимет меня в ответ, отвечая взаимностью. Ведь мне скоро будет 16 и я считала себя уже достаточно взрослой для отношений со зрелым 23-летним мужчиной.
Не помню, что было дальше. Лишь жалкие обрывки сохранились в моем сознании. Кажется, они заметили меня. Много нецензурной брани было сказано в мою сторону, не только Леней, но и его вульгарной рыжей пассией. А я, просто молча стояла как фарфоровая кукла, с совершенно мертвым лицом, и смотрела в пустоту, не видя ничего перед собой и не слушая их криков и оскорблений. Пока они в панике одевались, я наконец очнулась и мне захотелось срочно уйти отсюда, сбежать из этой обители похоти и разврата. Мне было противно находиться здесь, смотреть на их пристыженные и злобные лица, чувствовать этот противный терпкий запах их потных тел. Хотелось скорее уйти и дать волю своим чувствам, познать вдоволь эту горечь обиды и предательства. Сама виновата, настроила себе воздушных замков и придумала сказочного принца.
И я ушла, точнее сказать, стыдливо сбежала.
В тот же день, к нам домой пришел Леня, но я не спустилась к нему навстречу, как обычно, делала это и не кинулась его ласково обнимать, исполняя этот ритуал из дня в день. Я просто осталась в своей комнате и молча лежала на мягкой и уютной кровати, задумчиво глядела в потолок, выплакав из себя всю душу, за весь прошедший день. Краем уха, услышала, что мама радостно хвастает ему о том, что я благополучно прошла отбор, а он, восторженно и наиграно громко, поздравляет моих родителей с этим прекрасным событием. Ведет себя так, будто ничего не произошло. Может для него и не произошло, но для меня больше не существовало Леонида Крестовского.