– Его кто-то убил, – ответил Кац.
– Этого не может быть. Этого не может быть. Вы снова нас разыгрываете. Это все квест. Это, наверное, вторая часть. Чтобы и я тоже поучаствовала. Но я не хочу больше в этом участвовать. Я хочу домой. Пожалуйста, отпустите нас домой! – в истерике кричала Соня.
– Где моя дочь? – проорала Ника.
– Да что здесь происходит? – закричал я.
– Это какой-то бред. Надо убираться отсюда, – сказал парень в костюме Джейсона и открыл дверь.
Но стоило ему сделать шаг в коридор, как что-то темное, какая-то тень, промелькнула перед ним. Раздался то ли щелчок, то ли хруст. Потом стон, какое-то бульканье и к нам повернулся «Джейсон», держась обеими руками за горло, из которого лилась кровь.
Девушки закричали, «Фредди», кажется, плакал, Кац отошел к противоположной стене и замер там, а меня всего трясло. Я не мог ни говорить, ни дышать, ни двигаться. Парень, который недавно играл маньяка с мачете, прижался к стене и медленно сполз вниз. Минуты три он дергался, задыхался и жутко шевелил губами, пытаясь что-то сказать. А потом он затих. Навсегда.
Казалось, прошло несколько дней, пока мы смогли хоть что-то сделать. Первым делом я захлопнул дверь и повернул задвижку. Кац в это время подошел к телу Джейсона и осмотрел его, после чего произнес:
– Ника, ты же медсестра, может, посмотришь.
– Я работаю в стоматологии. Я никогда в жизни трупов не видела, – закричала Ника. – Да и что на него смотреть? Ему же шею разрезали! Видно же, что он, правда, мертв. Господи, что происходит, где моя дочь?
– Он выглядит так, будто его искромсал Фредди Крюгер, – сказала Соня, глядя сначала на тело Сэма, потом на актера в полосатом свитере.
– Да что за бред вообще! – заорал я. – Что ты несешь!
– А что это еще может быть? – плакала Соня.
– Это не я. Это не я, – повторял парень, что играл Фредди.
– Так, тихо, надо разобраться. Надо понять, что тут происходит. Надо разобраться… Подождите-ка, – сказал я и подошел к своему рюкзаку, что оставил здесь на время квеста.
Я достал лезвия и пересчитал их несколько раз, а потом обратился к Нике:
– Ника, скажи, сколько лезвий ты мне принесла?
– Семь, – ответила та, почти не думая.
– Ты хорошо подумай, сколько лезвий…
– Семь, я же говорю. Нам нельзя брать что-либо просто так в любых количествах. Я взяла ровно столько, сколько можно было. Я точно помню, что их было семь. Я считала.