Сон… Адель почувствовала, как по телу пробежала сладострастная дрожь, и закрыла глаза в надежде вернуть удивительное сновидение. Интересно, кто это был? В чьих руках она сходила с ума от возбуждения? Только бы вспомнить его лицо…
Будильник! Отвратительный, раздражающий, мерзкий писк! Почему она не сменила мелодию? А главное, где этот чертов телефон?
Адель посмотрела на висящие на стене тихонько тикающие часы. Ровно полдень. Засыпать, пожалуй, уже не стоило, поэтому она рывком отбросила тонкое одеяло и решительно встала с кровати.
Эх, черт возьми, а все-таки как хорошо!
Огромная белоснежная спальня – пока полупустая, зато просторная, – легкие шторы из шелка и органзы, мягкий ковер на полу, панорамное окно в полстены, а за ним – ротонда в античном стиле и аккуратная зеленая лужайка… Это была первая ночь Адель в недавно построенном двухэтажном доме, купленном на ее собственные деньги в самом престижном районе города. Здесь совсем недавно закончили ремонт, и в воздухе еще витал запах краски, клея, дерева и еще чего-то неуловимо-неповторимого, чем пахнут только совершенно новые дома.
Адель выключила будильник, подошла к окну и быстрым легким движением распахнула шторы. Она до сих пор не могла привыкнуть к этому упоительному чувству радости и свободы, которое появилось у нее вместе с большими деньгами. Глядя на купающуюся в жарких лучах улицу, на дрожащий от зноя воздух, на крыши соседних домов, сверкающие под раскаленным полуденным солнцем Арлингтона, Адель сладко потянулась и невольно вздохнула.
Жаль будет все это покидать. Но разве она имеет право останавливаться на полпути только потому, что купила собственную квартиру и присмотрела очаровательное гобеленовое панно для кухни?.. Не каждой техасской барышне, даже столь талантливой и амбициозной, как она, удается попасть в самую сердцевину «Большого яблока»1, и упускать этот шанс Адель не собиралась.
Ровно три года назад, таким же жарким августовским днем, восемнадцатилетняя Адель Пристли обрадовала родителей известием о поступлении на первый курс Колледжа гуманитарных наук Техасского университета в Арлингтоне. В школе Адель считалась ученицей способной, но звезд с неба не хватающей, и в семье не раз поднимался вопрос о выборе профессии, который всегда оставался нерешенным: юная мисс Пристли никак не могла определиться. Родители опасались, как бы их единственная дочь, девушка рассудительная, прагматичная и к учебе равнодушная, не погналась за быстрыми деньгами, устроившись официанткой в одно из многочисленных арлингтонских кафе, куда постоянно требовался персонал. Не то чтобы Адель мечтала целыми днями таскать подносы, но наличные в виде чаевых казались ей вполне сносной компенсацией за скабрезные шутки и устающие к вечеру ноги, что она не раз доводила до сведения озадаченных родителей.