Чуть позже она поехала на место, где случилась авария. На обочине всё ещё лежал полностью разбитый мотоцикл, повсюду валялись осколки стекла от окон машины и разных других, более мелких частей – фары мотоцикла, стрелочки, части спидометра. Затем София присмотрелась получше. На земле виднелись следы торможения. У него не было времени. Чуть подальше стояла машины той женщины. Деформированная передняя дверь, окно разбито, металл смят. София провела по двери рукой. Через пальцы она услышала крик Андреа, боль, удар, его разбитые мечты и исчезающие в воздухе мысли. Она отдёрнула руку в страхе перед всем тем, что было потеряно. Чуть дальше, среди редкого газона, рядом с дорогой, она обнаружила болезненную находку. Она почувствовала свою вину, будто бы только она одна была ответственна за случившееся. На земле освещённая первыми лучами солнца лежала раскрытая картонная коробка.
На асфальте лежала перевёрнутая грязная пицца. Несколько муравьёв угощались моцареллой и помидорами, давно уже холодными.
Тогда София присела на землю и заплакала, чувствуя себя такой виноватой, как никогда прежде, и такой же грязной, как эта пицца, если не больше.
– Большую часть своего дохода ты получил благодаря ему. Поэтому он тебе так нравится.
Сара продолжала складывать взятые из химчистки рубашки. Она открыла большой белый шкаф в спальне и взяла несколько вешалок.
Давиде, только вернувшийся из Турина, ходил за ней по квартире.
– Но он всегда мне нравился. Ещё со школы. К тому же, это неправда, что я оцениваю людей по личной выгоде. Точнее…
Сара резко обернулась:
– Точнее что? Хочешь сказать, что я тебе не заработала денег… или хуже… что из-за меня ты их потерял?
Давиде сел на кровать:
– Я не о тебе говорю. Я говорю о своих друзьях. Иногда мне приходилось работать с ними, как, например, с Казерини. Я купил ему дом, а он точно не из тех, кто купается в деньгах… Вообще, мне не нужны были никакие проценты. Это бы могло поставить его в затруднительное положение.
– Точно… – Сара повесила две шёлковые рубашки на плечики и закрыла шкаф. – Но Танкреди странным образом ты любишь больше всех. Ты купил ему дом в Майами, в Лиссабоне, в Нью-Йорке, в Сан-Франциско… и не помню, где ещё… плюс пять или шесть в самых красивых местах Италии – на Капри, в Венеции, во Флоренции, в Риме. Все огромные, в центре, и вдобавок, как будто этого ему мало, ещё и остров…