Библиотекарь возник прямо перед ним.
– Ого. Отличный отвлекающий манёвр.
– Прошу прощения?
– В детстве я учился разным фокусам, – пояснил Уильям. – Отвлечение внимания – лучший друг волшебника.
– Я не волшебник. Я же сказал, что я – библиотекарь. Я всегда им был.
Загадочный незнакомец зашагал по укрытой туманом тропе, которая, казалось, вела в никуда. Уильям не мог так просто отпустить его и двинулся следом.
– То, что вы сказали о мадам Леоте. Или её тезке. Мне нужно увидеться с ней.
– Мне ужасно жаль. Вы не отвечаете… требованиям.
Уильям полез за бумажником:
– Назовите цену. Какую угодно. Я заплачу.
Библиотекарь мягко оттолкнул бумажник Уильяма, отказываясь от предложения:
– Боюсь, такая плата не подойдёт.
– Хорошо, тогда назовите свои условия.
– Смерть, – ответил библиотекарь. – Это условие.
– Я спросил серьёзно.
– Я тоже серьёзен.
Библиотекарь продолжил идти по туманной тропе. Уильям последовал за ним.
– Прошу, вы должны мне помочь!
Библиотекарь остановился, услышав отчаяние в голосе Уильяма и увидев страдание в его глазах.
Кар! Кар! С самой высокой ветки скрюченного дерева донёсся, врываясь в мысли Уильяма, крик ворона, чёрного, как сама ночь. Библиотекарь прислушался. Кар! Он задумался. Кар! Он согласился, затем повернулся к Уильяму.
– Очень хорошо. Будьте любезны следовать за мной.
Свет его лампы выхватил из тумана извилистую тропу. Уильям колебался, но всё же решил пойти. Что ему было терять? Кроме сердца. И лёгких. И почек.
– Куда мы идём?
– Туда, – библиотекарь указал пальцем.
Уильям поднял взгляд туда, куда он указал, и почти лишился дара речи. Впрочем, «почти» не считается, разве что если вы говорите «мне почти удалось выбраться живым».
Немыслимо. Этого не могло быть. Он ходил на это кладбище сотни раз. Такое сложно было не заметить: на вершине холма, который возвышался над кладбищем, раскинулось огромное старинное поместье, окружённое забором со стальными воротами. Это поместье никак нельзя было назвать обычным: оно был порождением чьего-то больного воображения, и во всём его облике сквозило безумие. Башни особняка утопали в тёмных тучах, а крышу украшали огромные шахматные фигуры. Страшно, но захватывающе. Скептик внутри Уильяма заключил, что это всего лишь обман, проекция. Другого объяснения не было.
– Никакого обмана здесь нет, – сказал библиотекарь, словно прочтя мысли Уильяма. Он направлялся прямиком к небольшому серому зданию-склепу, где над арочным проходом красовалась гравировка «Аркейн». Каменная дверь сдвинулась в сторону, приглашая войти. Библиотекарь обернулся на Уильяма.