, которая могла рассмешить всех, едва открыв рот.
– София! Какой приятный сюрприз! Что же это за день чудес! Ты знаешь, я думала о тебе буквально на днях. Что же с тобой случилось, я думала об этом еще и потому, что… – и она залетела обратно в магазин. – Смотри, что у меня все еще есть! – Она вышла и показала ей платье, завернутое в прозрачный целлофан и висевшее на тонкой вешалке: – Ты забыла, да?
– Но я вернулась специально, чтобы забрать его.
Чочара Доната расхохоталась:
– Вечно ты смеешься надо мной! Так что же нам с ним делать? Заберешь его сейчас или позже?
– Чуть позже.
– Ладно. Только не забудь про него опять!
– Ну нет, в этот раз точно не забуду.
Доната улыбнулась, вернулась внутрь и повесила платье за прилавок:
– Что ж, тогда с благополучным возвращением!
– Спасибо…
София направилась в сторону дома: «Все рады, что я вернулась. Это замечательно, но будет ли рад он?» Она подумала о Донате, о ее жизнерадостности, ее манере общения, о том, как она тут же узнала ее и насколько она была вежливой. «Она не спросила меня, как сделали бы другие: „Где же ты была все это время?“ А Андреа… В смысле, с ним все хорошо?» Она могла бы спросить меня и про него, ведь он тоже всегда пользовался этой химчисткой». Потом вдруг она вспомнила все, что София все делала сама – сама заботилась о покупках, приносила постирать вещи Донате, готовила, снимала деньги в банкомате, платила уборщице… А теперь Андреа снова может ходить, теперь Андреа независим от нее. Доната, должно быть, замечала все это, но никогда об этом не упоминала. А может, Андреа уже нет, он тоже просто собрал свои вещи и ушел, решил начать новую жизнь где-нибудь в другом месте, возможно, даже в другом городе. «В конце концов, я ведь тоже уехала на другой конец света». Затем она остановилась на улице напротив дома номер 35, поставила чемодан и открыла сумку. Она отыскала связку ключей, достала и стала их разбирать, пока не нашла ключ от входной двери. Она сразу увидела его, потому что он самый длинный. Она вставила его в замочную скважину и медленно попыталась повернуть. Замок щелкнул и открылся. «Что ж, – подумала она, – пока все хорошо. Замок не меняли». Затем она закрыла за собой дверь и вызвала лифт. Она посмотрела на часы. Шесть часов по римскому времени. Может быть, его нет дома, это ведь и его дом тоже. Наш. Она улыбнулась. Они купили эту квартиру вместе. Затем она зашла в лифт и нажала кнопку седьмого, самого последнего этажа. «Скоро я все узнаю». Он пощелкала ключами от дома, пытаясь скоротать время, а затем двери открылись. Вместе со своим чемоданом она вышла и остановилась перед входной дверью. «Вот наш этаж». Коврик поменяли, и двух растений здесь раньше не было. Видно было, что их недавно полили, потому что они выглядели свежо. Но скамейка стояла та же, что и раньше. Затем с неуверенностью она поднесла указательный палец к звонку и позвонила. Сухой звук разлетелся по всему этажу и оставил за собой легкое эхо. Здесь было так одиноко. Она выждала несколько секунд, затем позвонила снова, оставив звук побренчать подольше, чтобы удостовериться наверняка. Но все равно никто не подошел к двери. Тогда нужно попробовать. Она вставила ключ в замок, протолкнула его до упора и повернула. Нужно было повернуть три раза – его закрыли до конца.