Он захихикал, а девочка, красная, как помидор, толкнула его в бок.
– Да, что же ты говоришь, бесстыдник?! Можно подумать, что отпускать такие реплики пристало воспитанному юноше! – тут она снова повернулась ко мне. – Прости его, Вера! Мальчишки несносны! Ну, что же ты молчишь?! Расскажи уже толком, что с тобой стряслось!
Я снова посмотрела на маму и, собравшись духом, произнесла то, что в тот момент показалось мне единственным приемлемым объяснением нашего пребывания здесь:
– Да мы, похоже,… потерялись, – пролепетала я несвоим голосом и добавила: – С мамой.
Девочка невольно рассмеялась.
– Ты потерялась?! – она сделала акцент на слове "ты". – Здесь?! Да как такое возможно?! Ты ж в лавке дядюшки бываешь, пожалуй, чаще, чем в гимназии!
Мальчик же спросил о другом:
– Погоди! Ты говоришь, что потерялась с мамой. И где же она, твоя мама?
Я посмотрела на него, как на сумасшедшего, затем перевела взгляд на маму, и тут она с недоуменным выражением лица решительно вступила в разговор:
– Так, детки! Вот она я! Вы что меня не видите?
Но ребята так и продолжали, улыбаясь, и несколько недоверчиво смотреть лишь на меня, ожидая моих объяснений. Весь мамин вид, ее слова, ее недоумение, ничего этого они явно не видели! Так, словно бы ее и не было здесь вообще!
В первый момент я хотела только одного: завопить! Завизжать на весь этот склад и роскошный магазин, на весь этот странный потусторонний мир! Но в следующее мгновение, я подумала: если этот мир другой, то и правила здесь, и законы природы могут быть совсем иными! Вдруг тут так устроено, что из всех пришельцев из нашего мира здесь видны только дети? А взрослые остаются невидимыми, будто шпионами? Эта мысль меня немного успокоила, хотя мама, я видела это, не на шутку занервничала.
Мне пришлось на ходу выкручиваться:
– В том все и дело, что я не знаю, где мама! – начала выдумывать я. – Я вообще плохо понимаю, где нахожусь.
Девочка обеспокоенно нахмурилась:
– Так, может, ты головой ударилась? – я пожала плечами. – Ты свое имя хоть помнишь?
Я закатила глаза (так тяжело мне было врать этим ребятам!) и отрицательно покачала головой.
Кити всплеснула руками, совсем как взрослая тетушка, и сосредоточенно глядя мне в глаза, заговорила.
– Так, слушай! Ты – Вера Сидорова, гимназистка, мы учимся с тобой в одном классе в гимназии. Я – Кити, а это мой брат Мишель, – она указала на мальчика. – Ты живёшь, кажется, на Расстанной улице, и я полагаю, что наши родители должны быть знакомы. Как минимум, с нашим дядюшкой, здешним распорядителем ты точно в товарищах! Погоди, – Кити запнулась и беспомощно посмотрела на брата. – Как же быть-то? Что делать?!