Шура прогудела:
– Так что, Сергей Владимирович, еще дубль?
Второй режиссер обратилась к гримерше:
– Поправь, Валь.
Валя отделилась от стены. Выпорхнула «хлопушка».
– Сцена двадцать четыре, дубль шесть.
Актерам поправили грим, в круге света они опять развернулись друг к другу. Режиссер, стиснув зубы, надел наушники. Оператор прильнул к камере, осветитель поправил свет.
– Тишина на площадке! Снимаем! Мотор!
Сценаристка Григорьева бросилась на стул позади режиссера, разглаживая на острых коленках помятые страницы сценария, и зашептала на ухо продюсеру Семагиной, не желая сдаваться:
– Нет, ну кто так играет? Они вообще понимают у вас тут, что они делают? Такое ощущение, что…
Продюсер бросила взгляд на Доценко и приложила палец к губам. Но было поздно. Режиссер недобро развернулся:
– Я сказал, уберите ее со съемочной площадки. Иначе уйду я.
Все опять замерли, Шура махнула оператору и осветителю – отбой, ребята.
Сценаристка открыла рот от возмущения, но Семагина мягко взяла разгневанную Григорьеву за рукав, вытягивая со стула к двери, успев выдать через ее спину режиссеру выражение «я все улажу».
– Жень, пошли, кофейку попьем.
Доценко рявкнул:
– Приготовились. Камера! Мотор!
Однако актер, бросив взгляд на часы, не выдал взор и заторопился.
– Пардоньте, девочки, за прерванный половой акт. У меня смена вышла. В театре ждут.
Шура и ассистент по актерам Даша застыли и перевели взгляд на Доценко. Актер принял как должное у костюмерши халат. Без всякого смущения, как взрослый сын, приехавший на каникулы в родительский дом, встал с кровати, показав молодой накачанный торс и мускулистые длинные ноги.
Ему подставили тапочки. Ассистент подсунула график.
– Завтра в восемь.
Актер развел руками:
– Завтра никак. Я говорил, у меня съемки у Микаелиди.
Ассистент Даша уткнулась в графики: как это она так косякнула? Актер прошаркал тапочками, обогнув кровать.
– Я побежал, Сергей Владимирович. До пятницы.
На стене календарь показывал вторник.
Режиссер откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Видимо, теперь он считал в обратном порядке от десяти до одного. День не задался.
Володька отодвинулся от камеры и обратился к осветителю Петьке:
– В Голливуде, я слышал, вообще запрещено сценаристов на съемки пускать. Любые контакты жестко пресекаются. Я считаю, правильно. Да, Сергей Владимирович?