«Ну, что ты думаешь?» – спросил Стивен, увидев, как широко раскрылись глаза крестника.
Он понимал, что происходит в голове ребенка. По правде говоря, понять было не так уж и трудно.
Кто бы мог подумать, что подобное место вообще существует, пусть даже втиснутое, практически спрятанное за высокими стенами в центре большого города? Это был целый мир, сам по себе. Волшебный сад.
Если бы Арман был один, он бы прошел мимо, занятый мыслями о несъеденном пирожном, и так бы никогда и не узнал тайны этого мира. Никогда бы не увидел красивого дворца с высокими окнами и широкой террасой.
Отнюдь не пресыщенный, он уже привык к великолепным зданиям Парижа, которым не было числа. Но здесь его восхитил сад.
Ухоженные газоны, деревья в форме конусов. Фонтаны.
Но в отличие от Люксембургского сада, рассчитанного на то, чтобы производить впечатление, этот сад казался чуть ли не сокровенным.
А потом, здесь были статуи. Они стояли там и тут среди зелени. Словно в терпеливом ожидании. Ожидании прихода Армана и Стивена.
Время от времени из внешнего мира до них доносились вой полицейских сирен, автомобильные гудки, крики.
Но для Армана они только усиливали ощущение безграничной умиротворенности, которое он обрел, почувствовал в этом саду. Той умиротворенности, в которой он жил, пока не раздался тот осторожный стук в дверь.
Они медленно двинулись по саду, и Стивен впервые не вел мальчика, а следовал за ним. Арман останавливался перед каждой из роденовских статуй.
Но он продолжал оглядываться через плечо. На кучку людей неподалеку от выхода из сада.
В конце концов мальчик повел Стивена назад и остановился, ошеломленный, возле одной скульптуры.
«„Граждане Кале“, – сказал Стивен приглушенным голосом. – Во время Столетней войны английский король Эдуард осадил французский порт Кале».
Он посмотрел на Армана, проверяя, слушает ли его мальчик. Но понять что-либо по виду Армана было трудно.
«Граждане города оказались в критическом положении. Блокада англичан не позволяла завезти в город съестные припасы. Французский король Филипп мог бы вступить в переговоры, чтобы освободить город. Но он ничего не сделал. Оставил подданных умирать от голода. И они стали умирать. Мужчины, женщины, дети».
Арман повернулся и уставился на Стивена. Возможно, мальчик не очень понимал, что такое война. Но смерть он знал.