Макс не ответил и разлил кофе по кружкам. Дымящиеся чашки стояли перед нами, но мы просто смотрели на них, словно чего-то ждали.
– Сейчас бы зашла мама и сказала, что мне еще рано пить такой крепкий кофе.
– Сперва, поешь, говорила она мне. – Голос дрогнул, и я вновь разрыдалась.
Брат обнял меня, плечо стало влажным, и я ответила на объятия.
– Мне Диана приснилась, ни как в прошлый раз, без синяков и с глазами, почти как настоящая. Она так кричала, так звала…
– Она всегда зовет тебя, прикажи ей больше не приходить!
– Она ведь наша сестра.
– Ее нет уже шесть лет, это не нормально.
Я сделала глоток, кофе остыл. Я люблю горячий, только что вскипевший и дымящийся. Тем не менее, я выпила всю кружку и наполнила по новой.
Я страдала меньше чем брат. За пять лет в университете я отвыкла от дома и близости мамы. Брат жил с ней вдвоем в нашем доме, разделенном на две квартиры. Во второй жила тетка – сестра папы. Год назад она притащила какого-то мужика и теперь устраивала каждодневные пьянки.
– Мне никто не снится, только папа, один раз, после той ночи.
– А мне он не снится. Я хочу продать дом, – перевела я резко тему, не зачем с этим тянуть.
Брат не ответил, но по тому, как он нахмурился, я видела, не согласен.
– Я не оставлю тебя здесь, – шестнадцатилетний подросток в курортном поселке Сочи с пьющей теткой, ни за что. – Ты единственный родной человек, я тебя не оставлю с ней! – повторила я, давая понять серьезность намерений, когда брат собрался воспротивиться.
– Но это наш дом.
– Именно поэтому лучше продать его, чем оставить на попечение этим алкашам. Выгнать их мы не можем, у нее доля.
– Давай выплатим ей ее часть!
– Чем? У тебя есть миллион? У меня нет.
Макс устало вздохнул и вышел из кухни.