– Что ты здесь делаешь? – зевнув, капризно спросил Даник. – Ты ведь должен быть у Хеврония.
– Тсс… Тише ты! Деда разбудишь, – громко зашептал Патрик. – Я ушел от Хеврония!
– Ушел?! – голубые, с густыми ресницами, глаза Даника превратились в круглые, мерцающие в темноте, бляшки. Он резко подскочил на подушках и окончательно избавился от власти ночного сна. Его большие уши моментально стали горячими и красными. Это всегда происходило с Даником в минуты большого волнения. Кстати, Патрику с ушами почему-то повезло. Они, конечно, торчали из-под темных волос не меньше, чем у Даника, но, в отличие от ушей брата, никогда не краснели и не нагревались до нестерпимого состояния. Повезло, что тут еще скажешь! – Ай, ай! Где вода? У меня сейчас уши сгорят! – шепотом запричитал Даник.
Выкарабкавшись из вороха одеял, он спрыгнул на пол и быстро прошлепал к графину на столе. Но тот, к несчастью, оказался пуст.
– У меня есть парочка лягушек. Поймал по дороге специально для тебя, – хихикнул Патрик. – Хочешь? Они, как раз, мокрые и холодные.
Вынув руки из карманов штанов, он с невинным видом протянул Данику двух возмущенных лягушек.
Так вот что он прятал в карманах! Как всегда, издевается, – подумал Даник, – и почему он такой вредный? Но уши продолжали гореть, лягушки квакать, Патрик ехидно улыбаться… Эх, была – не была! – подумал Даник. – Думаешь, побрезгую? Дудки!
– Давай, – согласился он и забрал у брата лягушек. – И за что мне такое наказание? Уши, имеется в виду, хотя и брат тоже не подарок.
Лягушки оказались не только мокрыми и холодными, но и скользкими. Забравшись назад в постель, Даник с облегчением прижал к ушам двух пучеглазых толстушек с растопыренными в стороны лапками и пупырчатыми спинками. Лягушки квакали, выкручивались и пытались выскользнуть из рук, но он лишь крепче придавил к ушам их холодные, гладкие брюшки.
– Ну, и чего ты теперь делать будешь? – спросил он и покрепче стиснул ладонью скользкую лягушку.
Внезапное волнение, вызванное новостью, постепенно уходило. Да и лягушки, в самом деле, приносили облегчение.
– Не я, а мы, – ответил Патрик, хихикая. Все-таки его брат-близнец такой смешной! Эти вечные проблемы с ушами, а тут еще вырывающиеся лягушки.
– Что значит «мы»? – спросил Даник и мучительно ощутил новую горячую волну, стремительно хлынувшую к ушам.