Пейзажи я мог оценить со знанием дела, так как многие изображенные места посетил как турист или на практике с курсом. Конечно, на продажу не выставлялись творчески переработанные уродливые факты нашей действительности, которые некоторые художники пропускают через себя. Не было и жанровых сцен. Выделялось несколько портретов счастливых детей на лоне природы. Я считал себя дилетантом в живописи и пришел к выводу, что ее основное современное направление – релаксационно-развлекательное. Сбоку от арки, отделявшей пространство художественного салона от территории фотостудии, неприметно висела с моей стороны гравюра на меди. Вероятно, ей не хватило места в салоне. Это единственное, что зацепило с первого взгляда, то ли из-за того, что я вообще давно не видел гравюр, то ли из-за необычного стиля, то ли из-за сюжета. На гравюре был детально изображен Дом Пашкова и улица перед ним периода первой половины 19 века. Это чувствовалось по одежде прохожих. Рядом с Домом и за ним виднелись две церкви, которых теперь нет. Моховая была полна прохожими разных сословий, одна молодая парочка приникла к забору, вот напылил экипаж, запряженный тройкой, мужик-разносчик предлагал пироги, господа в цилиндрах неспеша прогуливались, дамы судачили о последних новостях. Еще я узнал сирень, которую видел там прошлой весной, когда занимался в отделе картографических изданий Ленинки, расположенной как раз в Доме Пашкова. Казалось, ее сладкий запах до сих пор окутывает меня.
– Что, интересуешься временем самодержца Николая Павловича? Кем были твои предки тогда?
Это был запах вовсе не сирени, а духов подошедшей ко мне Лины. Ее вопрос был еще более неожиданным.
– Предки? Тульские крестьяне. А у тебя?
– Мои тогда жили заграницей, неважно. Возьми лучше парижский бульвар времен третьей республики или то анапское побережье.
Я взглянул на «побережье». На песчаном пляже, шлепая по уходящим волнам, резвились дети неопределенного пола и внешности.
– Там нет духа времени. Только гравюру бы взял, да денег столько нет.
– Тогда посмотри комикс про колобка, раз интересуешься духом времени, а денег нет. Смешной.
Она достала из-за прилавка и протянула лист формата А4 с отпечатанной на нем серией черно-белых картинок, рассказывающих нехитрую историю Колобка.
Оказывается, он ушел от бабушки и дедушки ночью. Луна ярко освещала дорогу. Колобок очень захотел быть похожим на Луну, а для начала поближе познакомиться, вообразив, что она – его сестра. Но Луна не соглашалась признавать родство. Тогда Колобок приставил высокую лестницу к уличному фонарю, утверждая, что не только он, но и круглый плафон фонаря, родственники Луны. Однако потерял равновесие, сам слетел с лестницы, разбив плафон. Луна с сожалением смотрела вниз. Падший Колобок увидел отражение Луны в луже, сравнил со своим, прыгнул в лужу и вылез грязным. Теперь он доказывал, что у него тоже пятна, как у Луны. Но она по-прежнему не признавала братца-самозванца. Проходящая мимо Лиса отказалась съесть чумазого Колобка, и он бил себя в грудь, утверждая, что такой же несъедобный, как Луна. Наконец, рассвело, Луна побледнела и совсем пропала. Колобок остался ни с чем.