Одновременно со славянами «Кадиллак-Эсколайд» покинули Ахмед и парочка его телохранителей. На всех троих кавказцах были чёрные кашемировые пальто, и такого же цвета костюмы и туфли. Примерно с минуту они, молча, ощупывали друг друга взглядами.
Задняя дверца «Кадиллака» осталась открытой, и стоявший рядом кавказец поглядывал на лежащий, на сиденье автомат «Калашникова». Второй горец стоял, засунув руку за пазуху пальто. Все соблюдали молчание и находились в каком-то напряжении, которое казалось, повисло над всей поляной.
Монах бросил под ноги недокуренную сигару и, раздавив её туфлёй, окинул приехавших горцев оценивающим взглядом:
– Будьте наготове, похоже, нам приготовили сюрприз.
– Мы тоже с подарками, – ответил Батон, сжимая в руке за спиной автомат «УЗИ».
Лом стоял возле водительской дверцы, держа руку в боковом кармане спортивной куртки. «Замочу суки, только попробуйте рыпнуться!».
– Двенадцать, – сказал Монах, посмотрев на циферблат часов «Радо». Он поднял воротник пальто, сунул руки в карманы и, соблюдая пунктуальность, первым выдвинулся на встречу.
Ахмед потёр руки, на которых сверкали из белого золота кольца, инкрустированные бриллиантами, сплюнул в сторону и, захлестнув полы пальто, неторопливым шагом направился навстречу. Мужчины встретились посреди поляны, и у них завязался разговор. Остальные джентльмены в напряженном ожидании стояли возле своих автомобилей и внимательно следили за беседой своих шефов.
– Ты привёз? – спросил Монах, держа руки в карманах.
– Привёз, – ответил Ахмед и достав из внутреннего кармана конверт показал Монаху. – Убедился? – он убрал конверт обратно за пазуху.
– Надеюсь, ты не…
– Э-э, брат, – перебил его горец, – мамой клянусь, я даже не открывал его. А ты привез деньги? – в его карих глазах пылало любопытство, а в душе таилось коварство.
– Я всегда держу своё слово, – произнёс Монах твёрдым голосом.
– Но всё же я бы взглянул на денежки. Хотелось бы, так сказать, глаз порадовать, – он потёр ладони, при этом поигрывая хитрой улыбкой на лице.
Ахмед ни капельки не сожалел, что прочитал письмо, потому что не верил, будто Монах выложит за него миллион долларов.
– Лом, принеси сумку, – Монах обратился к одному из своих подручных.
Лом вытащил из машины спортивную сумку и, подойдя, раскрыл молнию, демонстрируя Ахмеду её содержимое. Сумка была набита пачками денег, перетянутых посередине банковской лентой.