Прочитав эту книгу, выполнив предварительную работу и начав регулярно использовать представленные методы индукции внетелесного переживания, вы можете осознанно ожидать, что достигнете своего первого ВП в течение тридцати дней, хотя некоторые из них могут занять значительно больше времени. Это сможет сделать большинство людей, но есть исключения для тех людей, кто не согласиться ослабить свои ограничивающие убеждения настолько, чтобы позволить себе подобные переживания. Если у вас действительно есть желание овладеть способами внетелесных переживаний, то эта книга предоставит вам такие инструменты.
У меня было много внетелесных переживаний, и они неизмеримо расширили мою жизнь. Я надеюсь донести до вас важность и ценность этой заброшенной области человеческого потенциала. Однако вы сможете оценить истинную ценность этого вида искусства только тогда, когда вы действительно много раз испытаете пребывание вне своего тела. Поэтому, целью этой книги является то, чтобы дать вам возможность получить не одну, а множество внетелесных переживаний, и сделать их частой и естественной частью вашей жизни. Тогда вы действительно начнете понимать, о чем все это. Когда-нибудь, в более просвещенной культуре, искусство межпространственных путешествий вне физического тела будет занимать более заметное и уважаемое положение. Когда-нибудь люди будут исследовать внутреннюю реальность с тем же рвением, с каким они исследовали внешнюю реальность (то есть физическую вселенную), и таким образом сделают гигантский шаг в эволюции человеческого понимания. Как всегда, такие достижения будут достигнуты людьми, чья энергия и любопытство не будут подавлены сказками и предрассудками, и те кто настаивает на том, чтобы выяснить истину внутреннего мира для себя.
ВСТУПЛЕНИЕ
Когда я был подростком, я стал одержим идеей понять, что такое существование. Сколько я себя помню, меня интересовала Вселенная, но в определенный момент моей жизни это любопытство превратилось в неутолимую жажду. Наконец, желание стало настолько сильным, что мне просто нужно было получить некоторые ответы, прежде чем продолжать то, что я считал “нормальной” жизнью. До этого я пытался ухватиться за науку как за возможный источник понимания. Мне не потребовалось много времени, чтобы разочароваться в научной перспективе. Я никогда не забуду один день на уроке продвинутой биологии во время первого семестра моего выпускного года в средней школе. Пока инструктор рассказывал нам о некоторых чудесах природы, я не удержался и спросил его, в чем была главная цель того, что он описывал. Мой инструктор просто улыбнулся и практически поэтично объяснил, что мой вопрос был телеологическим и, следовательно, неуместным для обсуждения. Ну, я не знал, что значит телеологический, но я был очень смущен тем, что мой инструктор вел себя так, как будто мой вопрос даже не был важным. Он продолжил свой урок; я приступил к пересмотру своего плана по углубленному изучению биологии 2. (В конце концов я выбрал Структуру 1, класс с соотношением учащихся женского и мужского пола двадцать к одному – явно более интересный способ изучения биологии.) К тому времени, когда я начал свой первый год в колледже, семена моего недовольства выросли до огромных размеров. Я нашел научное объяснение того, как мы сюда попали, это объяснение нечто граничащее с абсурдом. Вкратце : « Жизнь зародилась в каком—то первобытном океане давным-давно, когда случайно сложилось правильное сочетание химических веществ, элементов и условий, и пуф – появилась жизнь». Даже впечатляющая теория эволюции Дарвина эффективно устранила необходимость в более высоком руководящем интеллекте в уравнении, предполагая, что мутации происходят случайно и только лучшие представители вида выживают и процветают. Это “случайно-в одиночку” было действительно слишком. Были ли эти люди серьезны? Действительно ли это было так, то что придумали величайшие умы нашего времени? Неужели они действительно верили, что все невероятно сложные и гениальные чудеса природы были совершены без КАКОЙ-ЛИБО формы направляющего космического разума? Я знал, что некоторые религиозные концепции, которые человечество придумало за эти годы, были довольно детскими, но эта концепция казалась такой же наивной. Научная перспектива была великолепна для создания ракетных кораблей и тостерных печей, но когда дело доходило до более глубоких проблем, это превращалось в большое разочарование. У меня начался интенсивный, а иногда и бурный период учебы. Мои исследования охватывали широкий спектр от психологии, мифологии и религии до теософии, гнозиса, египтологии и различных вековых эзотерических традиций. Я