Фьялбъёрн миновал темный коридор, направляясь к самой незаметной и укромной каютке. Хоть Йанта его и простила, и была ночью такой податливой и послушной, драуг все равно чувствовал себя виноватым. Сдерживаться надо с колдовским народом. Очень надо.
Подойдя к дверке из темного дерева, Фьялбъёрн толкнул ее, хрипло произнес несколько слов. Дверь растаяла, словно смоляной дым, и ярл шагнул в пустоту. В ушах тут же зазвенело, в нос ударил тяжелый запах гниющего дерева и морской соли. Голова пошла кругом, рядом зашелестел нечеловеческий шепот, будто маленькие волны плескались совсем возле уха. Вокруг царила тьма, но драуг и при жизни неплохо видел в темноте, а уж теперь и вовсе не нуждался в свете.
– Здравствуй, наш ярл, – вкрадчиво пропели волны, – давно ты к нам не захаживал.
Головокружение прошло, Фьялбъёрн взял себя в руки и усмехнулся:
– Сокровища не для того, чтобы их раздаривать всем подряд, мои маленькие. Но порой…
– Случаются исключения? – захихикали волны.
– Именно, – кивнул ярл. – Мне нужен амулет четырех стихий.
Морские ниссе зашептались – будто вода забурлила и тут же схлынула огромной волной. Перед глазами что-то сверкнуло, закрутилось серебряным веретеном, шепот появился вновь.
– Амулет… Подарок Морского Владыки…
Миг – возле руки Фьялбъёрна завис изящный медальон с удивительно загнутыми полосками металла, напоминавшими причудливые листочки. В середине сиял камень цвета морской волны, пронизанной лучами солнца в хороший день. Пальцам стало горячо, драуг аккуратно сжал драгоценность в кулаке.
– Да, – кивнул. – Подарок. Из самого Топеналлохона.
Камень блеснул сквозь пальцы, медальон уютно устроился в ладони драуга, словно не желал ее покидать.
– Она достойна, мой ярл? – прошелестели волны.
Фьялбъёрн слегка усмехнулся:
– Еще как. Строптива, конечно, горяча, но это и к лучшему.
Со всех сторон звенящими колокольцами посыпалось сдавленное хихиканье. Маленькие ниссе хорошо знали, что ярл «Гордого линорма» не боится женской строптивости. И вправду, только слабый муж ищет женщину еще слабее себя, чтоб слова не смела сказать поперек. Сильному и подруга нужна равная. Фьялбъёрн снова вспомнил черное пламя гордого взгляда и нежную сладость губ…
– Благодарю, – наконец очнувшись от наваждения, произнес он и развернулся к выходу, тщательно проговаривая заклятие.