– Совсем плохо, – покачал головой нахмуренный Лирак, подтверждая то, что ярл видел и так. – Не выкарабкается…
Подхватив девушку на руки, Фьялбъёрн быстрым шагом направился в каюту.
– Быстро отыщи Тоопи, – бросил через плечо, – пусть варит свой глёг[5]. Тут немало его понадобится.
– Да, мой ярл!
Фьялбъёрн не оборачивался, он знал, что Лирак выполнит все как надо. Еще и сам проверит, все ли верно сделал непутевый кракен.
Распахнув дверь ногой, драуг внес свою почти бессознательную ношу в полутемную каюту. В нос ударил запах трав и дерева, потоки силы ластящимися зверьками метнулись к своему хозяину.
Уже не один век каюта «Гордого линорма» была сердцем и душой корабля, местом, куда стекалась жизненная сила от всех существ, по какой-то причине попадавших на корабль. Ее можно было как забирать у врагов, так и отдавать друзьям. А вот попасть в число тех или иных – это надо было постараться. Слабых Фьялбъёрн считал не врагами, а добычей, а близких… Сложно было стать близким для мертвого ярла живого корабля. Но порой случались и исключения. Как, например, сейчас. Вытащенная из моря ворожея, считай, спасла «Гордый линорм». Не то чтобы сами не справились, но это было бы долго и, вероятно, с потерями. Спасла слишком высокой ценой! Чары веденхальтии выпили из нее столько жизни, что теперь помочь девушке можно было одним-единственным способом – и не самым приятным, если вот так, с ходу.
Фьялбъёрн как смог бережно уложил ворожею на постель, рванул завязки на ее тонкой рубахе. Черные, будто агаты южных торговцев, глаза недоуменно расширились.
– Что ты… – голос звучал хрипло, еле слышно.
– Потерпи, – бросил Фьялбъёрн, приподнимая ее и стягивая рубаху через голову. Девчонка попыталась его оттолкнуть, но куда ей было. – Приятного мало, – терпеливо сказал Фьялбъёрн, – но другого выхода нет. Потерпи. Если ничего не сделать, Госпожа Смерть уведет тебя с собой.
Ворожея нахмурилась, еле слышно охнула, когда Фьялбъёрн рывком стащил с нее тонкие кожаные штаны.
– Я передам тебе часть жизни корабля.
Он огладил широкими ладонями лежавшую перед ним девушку – обессиленную, измученную, жаждущую сбежать, да только где силы взять?
Пульсирующий поток жизни хлынул из стен каюты в сердце ярла, понесся к ладоням – к живому телу под ними, чтобы согреть, утешить, напоить.