Меня тошнит уже третий день, и пока я не разобралась от чего именно: от блевотной каши желеобразной формы или от тошнотворной атмосферы окружающего пространства, которая имеет тенденцию не меняться изо дня в день.
Меня по-прежнему никто не замечает.
Никто не смотрит в мою сторону. Никто не интересуется моим самочувствием. Все вокруг озабочены лишь серебряными планшетами, которые таскают из стороны в сторону.
Иногда мне начинает казаться, что они специально создают подобную атмосферу, некую суматоху, невыносимое напряжение. Чтобы свести меня с ума. Лишить разума и рассудка. Оставить меня ни с чем.
Но действительно ли вся корпорация будет устраивать этот цирк ради какой-то девчонки? Ради очередного эксперимента, способного изменить мир?..
За что мне все это? Чем я заслужила подобную судьбу? Почему не умерла под свистом пуль, ведь я уже готовилась встретиться лицом к лицу со смертью…
Я едва заметно сжимаю одеяло в кулак и устремляю взгляд в знакомую камеру с красной мигающей точкой посередине. Ее плавное движение действует на меня успокаивающе.
Я делаю глубокий вдох, выдох. Крепко сжимаю челюсть и закрываю веки, плавно проваливаясь в очередное воспоминание.
– Почему ты не можешь сходить один? – Рон подозрительно сощурил веки, оглядев сначала Сэма, а затем меня.
– Надоело ходить одному, – признался Сэм, кивая в мою сторону. – Ева решила составить мне компанию.
– Вот как?.. – с ленивой усмешкой подметил Рон, и его бровь с неким упреком вопросительно взлетела вверх.
– Не волнуйся, я буду хорошей девочкой, – я быстро поцеловала его в щеку, покрытую трехдневной колючей щетиной, и отстранилась, погладив заряженный пистолет на поясной кобуре. – Точнее вооруженной хорошей девочкой.
Его губ коснулась в меру мягкая, в меру напряженная улыбка.
– Сэм, я сдеру с тебя три шкуры, если…
– Знаю, знаю, – парень обернулся в сторону друга и поднял руки в шутливом «я сдаюсь», медленным шагом приблизившись спиной к двери. – Вся ответственность на мне.
Мы миновали первый этаж библиотеки за считанные секунды, прошли мимо скучающего в рутмастере Питера и вышли в открытое пространство, лишенное безопасности. Прошло всего около десяти минут или пять убитых муз, прежде чем на дороге мы нашли спортивный автомобиль ярко-голубого оттенка, значительно отличающегося от остальных бюджетных «коллег».