Я с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза.
– Ребят, никто не запрещает вам пить вообще. Пост – наше самое ответственное место. В любой момент на нас могут…
– Ладно, ладно, – Роберт раздраженно вскинул руки вверх в шутливом «я сдаюсь» и поднялся с соседнего пассажирского сиденья с бутылкой недопитого коньяка в руках. – Передай нашему папочке, что я на крыше.
– У Рона есть имя, – сердито бросила я ему в спину.
За пару секунд он поправил винтовку, свисающую на плече, затем остановился и залпом осушил недопитую бутылку с коричневым содержимым. Прежде чем зайти вовнутрь библиотеки, Роберт пару раз провел рукой по отросшим темным волосам, которые еще несколько недель назад были напрочь сбриты, и поднял с пыльного асфальта черную бейсболку, которую, вероятно, выронил, когда шел в автобус.
Я громко выдохнула, укоризненно покачав головой.
Питер быстрым шагом вышел из здания, провожая хмурым взглядом Роберта. На голове его находилась неизменная черная бейсболка, которая смешно оттопыривала его темные отросшие волнистые волосы. Как только его взгляд нашел мой, он тут же улыбнулся озорной мальчишеской улыбкой, а карие глаза мгновенно загорелись тысячами радостными огоньками.
А я вдруг осознаю, что даже не знаю, сколько ему лет. Восемнадцать, двадцать?
– Давай только без раздражительных нравоучений, ок? – простонал Джей, пытаясь выбраться с водительского сиденья. Его бейсболка с вызывающей красной надписью посередине нелепо натянута козырьком назад, прикрывая рыжую копну. – Поговорим, когда я приду в себя, – парень с трудом пытается поднять указательный палец вверх. – Но знай… я не хочу приходить в себя.
Я еле сдержала улыбку, чтобы не рассмеяться от его поведения, и проводила его насмешливым взглядом. Питер тут же поднялся в автобус, направляясь к водительскому сидению. Пару минут он пытался разгрести небольшой завал из пивных пластиковых бутылок с разноцветными надписями и парочкой стеклянных бутылок из-под коньяка.
– Сколько это будет продолжаться? – пробубнила я под нос, помогая ему собирать мусор.
– Пока не закончится весь алкоголь в нашем районе, – с усмешкой произнес Питер. – Хотя… в какой-то степени их можно понять. Они не хотят осознавать масштабы происходящего и на трезвую голову просыпаться в жестокую реальность.
– Никто из нас не хочет осознавать масштабы происходящего, – со вздохом проговорила я, бренча стеклянными бутылками. – Но ведь они не одни. Мы должны быть одной сплоченной командой, у которой одна единственная цель – выжить любой ценой.