– Бен, я кажется тебе русским языком всё уже объяснил. И не пытайся возражать. Будет так, как я сказал или никак. Надеюсь, ты меня услышал.
Резко прервав разговор, Грек просто оторопел от такой крутой миниатюры со своим голосом. Он слышал в трубке чёткие интонации бывшего учителя Исы, Гордона или, как там его… Бена. При этом Рыбаков делал вид, что рассматривает что-то в витрине, даже не отдавая себе отчет, что это магазин женской нижней одежды с игривым названием «Ночная фея», и как он здесь вообще оказался. Очевидно, лицо парня выражало живой интерес, потому что слева от него открылась дверь и хорошенькая девушка, мило улыбаясь, настойчиво пригласила его зайти внутрь. Струйка пота прокатилась между лопаток, но отступать было поздно.
– Меня зовут Светлана, я менеджер этого магазина, – бойко затараторила обладательница элегантной причёски цвета золотой соломки. – Вижу, что вам понравилась новая коллекция и вы даже позвонили даме своего сердца, чтобы выяснить размеры. О, я знаю, мужчины всегда так беспомощны в этих вопросах. Позвольте помочь в этом деликатном вопросе.
– Могу померить? – отчего-то пробасил Грек, изображая солидную даму в летах центнера на полтора.
Его чуйка решила просто оторваться на всю катушку, засидевшись без дела столько времени, пока он был в пабе. Светлана залилась таким неудержимым смехом, что в совершенно пустой зал магазина, из-за портьеры, заглянули еще двое. Хохотушка пыталась им объяснить причину такого веселья, но, показав рукой в сторону парня и пробуя повторить его трюк, едва не задохнулась от накатившего приступа смеха. Не произнося ни слова, Грек косолапой походкой приблизился к витрине и продемонстрировал, как берет вытянутыми пальчиками воображаемую изящную вещичку, примеряя на себя. Покрутился, словно разглядывая себя перед зеркалом, потом, повернувшись хохочущей продавщице, снова пробасил:
– Ну, как?
Теперь уже смеялись трое. Не прикрываясь ладошкой, а во всю мощь своих лёгких, словно они не на работе, а в кино на знаменитой комедии. Покупатель сделал вид, что обиделся и, оттопырив губу, с сожалением повесил дамскую штучку обратно и, переваливаясь с ноги на ногу, заковылял к выходу. Задержавшись у двери, обернулся, одарив хохотушку очаровательной улыбкой, и растворился в уличной жаре. Девушки едва успокоились, смахнув платочками выступившие слёзы. Двое вопросительно поглядывали на третью, но обладательница причёски соломенного цвета, которую можно было бы принять за корону, промолчала.