И тогда на смену высокомерному «да что они, древние, понимали в законах перспективы!» приходит изумленное «да откуда же они знали об этом?!» Приходит понимание, а может быть, еще только догадка, что и несколько столетий назад, и даже тысячелетия художник, которого попросили бы: «Нарисуй дорогу к горизонту», – передал бы прежде всего свое знание того, куда может вести эта дорога. Но в его картине было бы гораздо большее – в построении пространства на полотне, в его геометрии он отразил бы масштабность мышления, свойственную его эпохе, дух времени, свою философию, религию. И вполне возможно, что при этом он обошелся бы и без дороги, и без горизонта.
Пространство картины: изображение… мироздания
Древний Египет – страна, которую отделяет от нас не только огромный промежуток времени, но и особое отношение к жизни. Существование человека здесь понималось как путешествие через два мира – земной и небесный. Земная жизнь для египтянина была отражением жизни небесной. Это проявлялось во всем. Главная река Египта, Нил, имела свой небесный прообраз – Млечный путь. Любая часть природы, от дерева до человека, имела своего двойника, невидимого ка, который, как зеркальное отражение, связывал два мира. Поэтому египетский художник в меньшей степени, чем мастер более поздних времен, примешивал к изображаемому нечто личное, чувственное; он работал, скорее, по принципу наиболее точного описания.
Наиболее точно передает свойства предметов ортогональная проекция. Помните, в школе или институте, а для кого-то – в проектных отделах и лабораториях: фронтальная проекция, вид сверху, вид сбоку. И можно описать на бумаге любую сложную деталь механизма, любой архитектурный объект или его фрагмент. Ортогональная проекция так же повторяет на плоскости объемную форму, как ее тень, отбрасываемая на стену. Если исследовать геометрические законы, по которым строилось изображение в Древнем Египте, становится очевидно, что эта живопись отличается от ортогонального проецирования только тем, что каждый элемент изображается не с трех позиций, а только с одной – той, которая дает наибольшее понимание сути, внутренней идеи. Поэтому, например, божество изображалось странным для нас образом: голова – в профиль, туловище – анфас, а ноги – опять сбоку – именно так лучше всего видно движение. Поэтому мы можем видеть рядом стоящие предметы, части, фигуры в парадоксальном сочетании – один элемент фронтально, другой – сверху, третий – сбоку.