– Бабуль, а кто такая Серафима Сильвёрстовна?
– Кто-кто?
Я повторила вопрос.
На том конце провода повисло молчание, и если бы не доносившееся из динамика телефона жужжание соседской газонокосилки, я решила бы, что связь прервалась.
– Бабуль, ты меня слышишь?
– Да слышу, слышу. Похоже, тетка это моя. Я уж и забыла. А ты как про нее узнала-то?
– Представляешь, я, оказывается, ее наследница. Сегодня звонил какой-то душеприказчик, пригласил в нотариальную контору подписать бумаги. Эта Серафима Сильверовна… тьфу, Сильвёрстовна, мне что-то там завещала и я должна принять наследство.
– Мариночка, послушай меня, это очень серьезно. Не вздумай туда ехать. Ни в коем случае. Ты поняла меня? Когда тебя пригласили?
– Завтра, в 11 утра.
– Значит так, сиди дома, никуда не выходи, дверь никому не открывай, кто бы там ни был, хоть папа римский, хоть полиция. Я вызову сейчас такси и приеду к тебе.
– Но бабуль, это же смешно. Чушь какая-то. Что за тайны?
– Приеду, расскажу. Больше никто тебе не звонил?
– Нет.
Неожиданная серьезность, с которой говорила бабушка, удивила меня. Может, это очередная шутка или розыгрыш бабули? Как я забыла, что как раз она, известная шутница и выдумщица. Но вот только, сейчас говорила она совсем не тем тоном, в котором обычно чувствовауется скрытая интрига. Уж за столько лет я изучила все оттенки её голоса. Скорей, она была очень взволнована и встревожена моим сообщением, голос ее заметно дрожал. Маргоша явно напугана, я это подметила, но не придала тогда особого значения. Бабушка, возможно, просто расстроилась из-за печальных новостей о своей тетке. Я уже приготовилась услышать рассказ о неизвестной родственнице, а может, и о других, пока неведомых мне членах семьи.
Глава 2. Все очень серьезно
Прошло часов пять или шесть после разговора с бабулей, а она так еще и не приехала. Я начала волноваться. Может, Маргоша передумала? Телефон бабули выдавал длинные гудки. Что-то случилось. Я начала волноваться. Что делать в таких случаях, куда звонить первым делом? В полицию или морг? От одних этих мыслей мне делалось дурно. Я не хотела верить, но нехорошие предчувствия не давали спокойно сидеть на одном месте. Нет, надо успокоиться. Позвонить маме я не могла. Она сейчас на другом конце света, и там сейчас глубокая ночь.
Пока я металась, мой телефон зазвонил, и незнакомый мужчина, бесцветным, не выражавшим никаких эмоций голосом, сообщил: