И он родился. Немного раньше предполагаемого срока. Маленький, нежный, хрупкий комок извергал из неокрепших лёгких истошный вопль. Своим криком младенец словно пенял на мир за преждевременное появление. Светлые волосы, ярко-голубые глаза. Он был похож на свою мать, равно как и на отца. Безграничная любовь переполняла сердце молодой девушки, и по мере приближения к моменту разлуки подобное чувство лишь усиливалось.
Солнце возвышалось высоко над горизонтом. Удобно устраиваясь в тени деревьев под густой листвой, Мира кормила ребёнка, держа в затёкшей руке детскую бутылочку. Молоко её пропало на следующий день после родов. Наевшись досыта, новорожденный мальчик мирно засопел в нежных руках матери, пока та неустанно любовалась чудом, произведённым ею на свет.
К хлипкому забору подлетела капсула. Разглядев вдалеке неясный силуэт, выглядывающий из аппарата, девушка ринулась к заднему входу. Ребёнок, будто ощутив опасения матери, тихо сжался в комок. Заскочив в дом, Мирослава притаилась в одной из комнат и, прижимая к груди малыша, отчаянно напрягала слух.
– Мира, Мира, ты дома? – донёсся беспокойный голос Ирины.
Неохотно двинувшись ему навстречу, девушка в ужасе замерла в коридоре.
– Ох, хорошо, – с облегчением произнесла женщина, – ты не представляешь, кто приехал.
Крепко схватив племянницу за плечо, она повела её в сторону гостиной. У входа в комнату их уже поджидала Лидия Петровна.
– Мира, – обратилась бабушка к оцепеневшей внучке, лишившейся дара речи, – за дверью ждёт человек. Его имя Нил Майер. Он молодой доктор с Земли, и его визит связан с усыновлением твоего ребёнка. Запомни, Нил Майер.
От безысходности впав в ступор, девушка замерла, силы стремительно покидали её тело, трепещущее сердце готово было вырваться из сдавленной груди и мчаться в противоположную сторону, а на побелевшем лице застыла гримаса нестерпимого кошмара. Насильно вталкиваемая в комнату, несчастная мать даже не сопротивлялась. Подчиняясь судьбе, Мирослава сгорала от горя. «Не сейчас. Подождите. Рано. Слишком рано», – проносился в её мозгу крик, сдавленный в горле непробиваемым комом и неспособный вырваться наружу.
Дверь позади с грохотом затворилась. В помещении, наполненном светом, царил горьковатый аромат мужского одеколона с нотками цитруса. Тёмная фигура в строгом чёрном костюме возвышалась посреди гостиной. Устремив взор в окно, мужчина стоял спиной к юной матери. Медленно развернувшись, незнакомец пристально окинул девушку тяжёлым взглядом, но вмиг просиявшие глаза наполнились искренним теплом.