– Аба, давай!
– Вах, справа бери!
– Майна, я кому сказал!
А дальше и вовсе не для дамских нежных ушей, витиевато-неприличное. Что-то с шумом обвалилось, затрещали доски.
Ольга поморщилась, закрыла окно и сосредоточилась на письме в мейл. ру. Письмо было к подруге, у которой по причине нелюбви к технике не было ни ватсапа, ни вайбера, только почта. Ольга иногда любила потешить себя эпистолярным жанром, это помогало разобраться в собственном мироощущении и сформулировать, чего именно ей хочется в жизни.
За закрытым окном кто-то что есть силы шмякнул мешок с мусором – возле древнего забора, без сомнения, помнившего рождение XIX века.
Ольга приоткрыла створку и сказала культурно, но строго:
– Пожалуйста, не кладите эти мешки около меня. Сразу вызовите машину и вывозите.
Перепачканный в известке мужик ощерился щербатым ртом и отбрил, не задумываясь:
– Ва, как будто что случится… Пусть тут полежит. Через месяц или два ремонт кончим, тогда и машину хозяин пригонит.
Ольга поджала тонкие губы и захлопнула окно в знак протеста. Говори с этим неандертальцем об элементарной культуре ведения ремонта.
Вернулась к прерванному письму.
«…Эх, милая Танечка, ты помнишь мои восторги в первые месяцы после переезда в Тбилиси. Климат мягкий, теплый, обилие фруктов, настоящих, запах ни с чем не сравнится. А вино! Таня, это сказка. Пьешь – и непередаваемые ощущения. У меня капризная поджелудочная, но и с ней не было проблем. Здесь можно вообще не готовить, настолько развита сфера мелких закусочных со всевозможными лобиани, выпечкой, десятью сортами хачапури и еще какими-то экзотическими названиями, которые я до сих пор не запомнила из-за трудного произношения. Что никак не умаляет их вкусовых качеств.
И люди меня приятно удивили своим дружелюбием. Представляешь, мне даже несколько раз уступили место в транспорте, а я и не просила, и никак не намекала. Сперва я перепугалась, подумав, что постарела, хотя тщательно слежу за собой, но понаблюдала и поняла, что это такая манера у местной молодежи. И была несколько удивлена своим открытием.
Потом, помню, меня удивила соседка сверху, которая постучалась и принесла на тарелке еще дымящееся гоми[6] с плавающим в масле кусочком сулугуни. Представилась Ией. Гоми было восхитительным, а сулугуни выше всяких похвал. Но, странное дело, Ия даже не собиралась снимать обувь. Это здешний огромный минус – входить в дом в уличной обуви. Впоследствии я не раз пыталась объяснить неприемлемость такого поведения, но не сумела. Непробиваемый менталитет».