Как не удивительно, но Поляков принёс два рисунка гусар. На мой взгляд, мазня-мазнёй, но для девятнадцатого века неплохо. Тем более рисовал явно любитель. Дворяне часто увлекались разными хобби. Больше всего любили сочинять всякую чушь и даже соревновались в этом на приёмах.
Вот я и хотел забрать рисунки, но не тут-то было. Антонова вцепилась в них, еле отбил один. Да и тот, где гусар изображён почти сзади, ну в пол-оборота. Повешу в рамку под стекло. Будет исключив, да и стену хоть чем-то украшу.
– Так же я перепишу двух девчонок тебе в услужение. Но с условием, что ты их научишь шить и на машинке работать, считать и писать – подвожу итог довольно долгому разбору дел.
– Тебя, Елизавета Павловна Хрипкова, твоя соседка по поместью, видеть хочет. Я пошлю ей весточку? – обнимает меня лисичка.
– Это ещё зачем? – вот если Аня так пытается ласкаться, жди проблему.
– Хочет и она тоже что-нибудь организовать …этакое. Ну, чтобы деньги зарабатывать – и Антонова уставилась на меня. – Помоги, ты же можешь. Она моя подруга.
– Хорошо, я подумаю…но не обещаю – и целую Лису-Патрикеевну. Пусть привыкает, а то больно как ей кажется у меня все хорошо получается.
Утром с большой коробкой, в которой находилась кукла для Николая – 1, я оправился домой. В кукле меня только насмешило клеймо на пятке, которое выжиг, а потом залакировал Лука. Странное больно место они придумали. Необычное.
Не успел дома толком узнать, как выполняются мои распоряжения, ещё раз позавтракать и привести себя в порядок, как пожаловал ротмистр.
– Вы уж извините меня Дмитрий Иванович, но время не терпит. Мне надо прикупить оружие и срочно убыть на Кавказ. Но Сергей Павлович, настоятельно просил с вами посоветоваться – несколько сконфуженно, явно не привык просить, кавказец.
– Ну, давайте тогда начнём… советоваться … по порядку. С формы, в которой вы воюете – принёс я лист бумаги и ручку с чернилами.
В настоящий момент форма одежды военных представляла только одну цель – иметь грозный вид всего строя. Воинственный и красивый вид каждого воина, взятого в отдельности. Поэтому войска наряжали в предметы, крайне неудобные, и по большей части не только бесполезные во время войны, но даже и вредные; материалы для обмундирования по большей части были малоудовлетворительные. Головные уборы у большей части войск состояли из касок черной лакированной кожи, с двумя козырьками, подбородной чешуей, большим гербом и многими медными украшениями. Этот головной убор был настолько стеснителен, что в начале войны разрешено было в походе их бросить и ограничиться только фуражками, которые предназначались в обыкновенное время для домашнего обихода.