– Помоги встать.
– Товарищ лейтенант, вас старший лейтенант Агеев спрашивал.
– Он жив?
– Был жив. Вон он. Только у него артерия на шее перебита, крови много потерял.
– Владимирский заковылял к ротному. Тот сидел на дне траншеи, откинув назад голову.
– Старшой! Старшой это я! – И Владимирский стал трясти Агеева. Тот был бледнее смерти, с алым бинтом на шее, но глаз у него все равно дёрнулся. Затем лицо его напряглось и он открыл глаза. Сначала без звучно зашевелил губами, потом зашептал:
– Где противник?
– Отбили.
– Спасибо братан. Принимай командование. – И голова Агеева вновь запрокинулась назад и он затих навсегда.
Интенсивность огня вновь снизилась. Поле боя было завалено трупами и отовсюду доносились стоны раненных. Бойцы выносили из траншей тяжело раненных и убитых. Лейтенант появлялся то здесь, то там, вдохновляя солдат. Возможно от этого даже раненные, кто мог держаться на ногах, не оставляли позиций. Те кто стоять не могли, попросили себя затащить на развалины будки ГАИ и вели оттуда стрельбу. Первый взвод, потерял весь сержантский состав, и командиром взвода был назначен сержант Валиев. Вторым взводом командовал сержант Васильев.
Из посёлка, комендант обещал что к ним на помощь спешит подмога с узловой станции, но у них очень долгий путь. Тогда Владимирский переключил рацию на обще-войсковую волну, вызывая штаб:
– Первый, первый, я горный орёл. Первый, первый, я горный орёл.
– Горный орёл, это первый, слышу тебя хорошо. Как у тебя обстановка?
– Обстановка сложная. Враг непрерывно атакует. Отбили три атаки. Большие потери. По нашим разведданным, Умар с главными силами хочет прорваться именно через Скалистый перевал.
– Не паникуйте. Держитесь.
– Вас понял. Первый, первый горный орёл меняет позывной на двухсотый.
– Держитесь, ждите, подкрепление идёт.
– Первый, я двухсотый, стоим на смерть. Конец связи.
– Как только Владимирский кончил говорить со штабом, на их местной волне послышался голос Аслана:
– Эй мальчик молодой, как дела, как жизнь?
– Хорошо дядя Аслан. А как дела у вас? – Невинным детским голоском спросил Владимирский.
– Говоришь хорошо, а сам просишь называть себя покойником. Послушай Покойник, я знаю, что у вас совсем не осталось людей. Мы не хотим вас превращать в мёртвых, но вы должны покинуть перевал. Мы даём вам двадцать минут, что бы убраться оттуда. Через двадцать минут пощады не будет, каждому, живому или мёртвому будет отрезана голова и посажена на кол.