Майя внимательным взглядом посмотрела на Алика и поняла, что ему не очень нравится проживать в коротком цикле. Решила спросить.
– Ты, кажется, хочешь пожить с нуля, не так ли?
Алик добродушно улыбнулся и ответил:
– Да, хотел бы.
– А почему не живёшь? ― спросила Майя. ― Это же можно делать даже не заключённым. Вот ты-то как раз и мог бы выбрать себе богатую жизнь.
– Я здесь нужен, ― уверенно сказал Алик.
– Кому нужен?
– Тебе, например, и другим, как ты.
– Ты здесь, ради мучениц? ― удивилась Майя. Этого она уж точно не могла понять.
– Да, ради них, ― согласился Алик, не переставая улыбаться.
– Но это же ведь… ― начала было говорить Майя, но не знала, как сформулировать свою мысль правильно, ― это ведь странно.
– Почему так думаешь?
– Мне кажется, что тебе не очень нравится мучить, ― сказала Майя, ― ты добрый, а добрые не должны здесь работать.
– И какого бы тебе было, окажись ты рядом с пришивальщиком языков? ― спросил Алик, явно упоминая своего знакомого, которого не считает другом.
– Это было бы ужасно, ― с грустью сказала Майя, с ужасом представив, что это сделали с ней, ― я так рада, что с тобой.
Алик продолжал улыбаться.
– Вот видишь, и кто-то другой тоже будет рад.
– Но ты ведь всё равно пытаешь, ― напомнила Майя, ― все мучители пытают, иначе нельзя.
– Я делаю это по-другому, полюбовно, так сказать, ― ответил Алик и потянулся к склянке с эликсиром. Потом протянул её Майе, ― подлечи свои сосочки для меня.
Майя стеснительно улыбнулась.
– Ну, не-ет, так нечестно… ты сам просишь об этом, ― сказала Майя, скромно опуская низко голову. Ей было уж слишком стеснительно смотреть ему в глаза в этот момент, а спорить с ним просто нереально.
– Разве так не лучше? ― спросил Алик. ― Ты сама причинишь себе самую сильную боль.
– Лучше да не лучше, ― сказала Майя, ― я не знаю.
– Ты уже сказала, что лучше. Хотя бы не страшно и не больно в моральном плане.
Майя задумалась и согласилась с ним:
– Да, это так.
– Все мученики сами выбирают себе страдания, но ведь наказания разными бывают.