Кроме зарплаты и прибыли налогами и другими обязательными платежами (тьма всевозможных пошлин, акцизов, взносов, сборов, платежей за выдачу лицензий, сертификатов, разрешений, согласований, справок и других поборов) у нас облагаются имущество предприятия, потребление им ресурсов, его деятельность, его бездеятельность и даже его убытки. И всю эту массу платежей в соответствии с инструкциями Минфина, которые затем были обобщены в статье 264 Налогового кодекса РФ, бухгалтеры должны относить на счёт «прочие расходы, связанные с производством и (или) реализацией», то есть на себестоимость продукции.
Затем уже на всё это вместе взятое последовательно накручивается ещё несколько налогов – причём каждый последующий налог накручивается на сумму, включающую все предыдущие налоги. Замыкали эту цепь самые «эффективные» налоги – на добавленную стоимость (НДС) и с продаж. Особую эффективность им придавали инструкции по их применению, которые заставляли и эти налоги включать в себестоимость, а затем ещё раз их начислять на полученную сумму.
Например, практически все торговые предприятия в Москве, за исключением дорогих магазинов, не пользовались резко вздорожавшими услугами инкассации, а рассчитывались с оптовиками через Сбербанк, а то и просто наличными. Инструкция по применению налога с продаж эти расчёты приравнивала к розничным продажам. В результате размер налога с продаж возрастал с 4% до 8,16%.
То есть, налоги и другие обязательные платежи у нас многократно «накручиваются» не только на себестоимость, но и друг на друга. Получается нечто вроде матрёшки, где стоимость продукции представляет собой самую маленькую фигурку. В результате таких операций цена отечественной продукции возрастает в несколько раз, по сравнению с её фактической стоимостью.
К налогам и другим обязательным платежам приплюсовывалось ещё и так называемое перекрёстное субсидирование тарифов на продукцию естественных монополий, потребляемую предприятиями. Так, для промышленности в 1996 году коммунальные платежи были установлены на уровне федерального правительства в шесть раз выше, чем для жилищно-коммунального хозяйства.
Региональные правительства накручивали ещё. Е. Наздратенко в Приморье увеличил их по электроэнергии в 12,2 раза, а Ю. Лужков в Москве отпускал воду предприятиям в 12,8 раза дороже. В целом разница тарифов, например, на электроэнергию по регионам и потребителям достигала 20-кратной величины. По сути власти превратили тарифы естественных монополий в колоссальный дополнительный налог на предприятия, и без того задушенные сотнями налогов и других обязательных платежей.